Я лежала на кровати и рыдала по поводу потери своего жениха. Его увела у меня моя лучшая подруга Танька. Сколько раз я зарекалась себе: никаких подруг, даже самых порядочных, нельзя подпускать к своим любимым мужчинам на пушечный выстрел. Да-же если в остальной жизни они щедры, великодушны и преданны, то перед твоим пар-нем обязательно начнут вилять хвостом и соблазнять его из чувства если не зависти, то просто азарта. Хотя он им, возможно, и на дух не нужен.
«Наша жизнь похожа вот на эту лужу; мы все сидим в огромной луже и таращимся наверх: вдруг кто вытащит. А отражение... оно такое безупречное, деревья и небо кажутся спокойными, но стоит упасть капле, как весь мир пойдет дрожащей рябью. Да, мир-отраженье прекрасен, но никто не принимает во внимание, что отражение-то в лужице мутной...»
– Христос воскрес! Пасха. Колокольный звон над чистым деревенским утром с белыми занавесками и запахом крашеных яиц. Воскликнуть «Христос воскрес» сегодня означает примерно то же самое, что и поздороваться. Тянутся к церкви женщины, повязанные светлыми косынками. Всё это напоминает сюжеты старых пасхальных картинок, наполненных светлой благостью от Христова воскрешения, чуда Господня.
Интервью с Максутом Иманжановым, в котором он рассказывал о своём отце, писателе Мукане Иманжанове («АиФ Казахстан», №3), вызвало немало откликов. Среди них выделяется письмо известного казахстанского писателя Абдижамила НУРПЕИСОВА. Ему слово. «Потерянная память» - такую публикацию я прочитал в газете о моём друге Мукане Иманжанове, которого давно уж нет с нами...
Писательское ремесло нынче упрощено до элементарности. Однако среди писателей и поэтов нового поколения попадаются и стоящие авторы. Среди них хочется выделить произведения алматинского прозаика Сергея Шумского. Он по достоинству занял свое место в ряду так называемых писателей "деревенщиков». Это слово само говорит за себя: в плеяде тех, кто посвящает свои творения деревенской жизни.
Полутьма. Неяркий свет падает только на середину комнаты, оставляя черноту в углах. Кажется, что темнота живая. Неясный звук у стены, глухое шуршание двери. Если бы не ребята, можно было бы и испугаться. Может, они тоже боятся этих острых углов? Вон кто-то протянул лохматую лапу к свету…ближе…нет. Никого нет.
Я лежала на кровати и рыдала по поводу потери своего жениха. Его увела у меня моя лучшая подруга Танька. Сколько раз я зарекалась себе: никаких подруг, даже самых порядочных, нельзя подпускать к своим любимым мужчинам на пушечный выстрел. Да-же если в остальной жизни они щедры, великодушны и преданны, то перед твоим пар-нем обязательно начнут вилять хвостом и соблазнять его из чувства если не зависти, то просто азарта. Хотя он им, возможно, и на дух не нужен.
«Наша жизнь похожа вот на эту лужу; мы все сидим в огромной луже и таращимся наверх: вдруг кто вытащит. А отражение... оно такое безупречное, деревья и небо кажутся спокойными, но стоит упасть капле, как весь мир пойдет дрожащей рябью. Да, мир-отраженье прекрасен, но никто не принимает во внимание, что отражение-то в лужице мутной...»