Евдокия считала себя пожилым, но ни в коем случае не старым человеком. На пенсию, правда, вышла давно, но, как прежде, живо интересовалась окружающей жизнью.
В голове она держала много разной информации. Всё, что видела в телевизоре, – новости, политические ток-шоу, субботние игры, – все помнила. Имена артистов, телеведущих, политиков вслух называла вперёд диктора.
Каждое воскресенье мы ездим к родителям Алибека. У меня в руке пакет со сменной одеждой: халат и платок. Мой халат с длинными рукавами, чтобы скрыть татуировку на левой руке. Переступив порог дома, я сразу же кланяюсь всем подряд, потому что я – младшая сноха. Всё, что от меня требуется, – стоять у плиты до ломоты в ногах и обслуживать всех, кто есть в доме, включая кошку.
Помню проснулась от жажды. Прошла в кухню, включила свет, вытащила с холодильника бутылку минеральной воды, налила в стакан и залпом выпила. Затем взгляд мой устремился в окно. Темно. Только ветер стучит по жести подоконника веткой растущего под окном дерева, да едва заметна наша машина.
Лента новостей казалась причудливым коллажем под названием «Убей время». А как ещё назвать эту невероятную мешанину селфи, цитат и тестов. Только попадись им на удочку, и часы протикают без малого от пяти до тридцати мелких делений. Полчаса – вроде немного? Иллюзия. Тридцать минут – весомая часть жизни той же подёнки, мотылька с эфемерными крыльями, исчезающего к концу суток. Похоже, лишь мы, люди, – бессмертны.
Стены, холодные и подвижные, не помогали обрести равновесие. Как же это? Разве такое возможно?
– Вместе на веки! – звучало железобетонно. Непоколебимо.
Чёрное – серое, чёрное – серое, – упорядоченность ромбов, по которым ещё вчера я летела счастливой птицей в гнёздышко, сейчас раздражала, вызывала тошноту. Я отпустила стену и склонилась над чемоданом.
Ирина дошла до конца улицы. За объездной дорогой начинались холмы, уходящие вверх к заснеженным пикам. Бурное стоит на плато, с четырёх сторон отроги Каратау, Алатау и Боралдай. На высоте скрываются озёра, с них вниз, пробивая дорогу среди камней, сбегают быстрые речки. Весной они, полноводные и шумные, играючи перекатывали камни, к осени пересыхали, превращаясь в едва заметные ручейки.
Светлана впервые попала на дегустацию напитков, а точнее, коньяка. Задание редакции: репортаж с ликёро-водочного комбината.
Дегустационная комната, похожая на небольшой банкетный зал, была залита мягким светом, льющимся сквозь витражные окна. На стенах висели картины, вокруг большого круглого стола уютно расположились четыре удобных кожаных кресла. В центре стола стояли четыре бутылки без этикеток и чистые бокалы, особой, тюльпановидной формы, сверкающие прозрачными стенками.
Ася привела жениха. Вернее, жениха привели родители. Привели, спросили у Асиных родителей, во сколько жениха забрать, и ушли. Жениха звали Филиппом, и он произвёл на маму и папу приятное впечатление. Рослый – в свои шесть выглядит почти на семь. Весёлый (правда, мама с папой не поняли его шуток, но у них вообще с юмором не очень). А когда он ещё в коридоре, только наполовину разувшись, обнаружил своё умение считать до сотни, Ася засияла.
Саша был уверен, что папа привезёт из командировки собаку-робота, как у соседей. Валя, по праву старшинства, таинственно улыбалась и говорила, что Саша глупенький ещё, собаку-робота легко по сети заказать, а папа привёзет что-нибудь фантастическое, невероятное. Сумку-трансформер для мамы, или косметику, которая меняет цвет в зависимости от настроения, освещения и встроенных апп-фильтров.
