Инна

"Я станцую фанданго"

Инна Потахина

Ты вся была иная, Инна,

тебя б душа не приняла,

но мне во взгляде твоем синем

досталось чуточку тепла.

Мне так не нравилось, как летом,

приметив нас издалека,

ты, продававшая газеты,

вдруг отбегала от лотка.

   Мартынов Леонид Николаевич (1905 - 1980), поэт, переводчик.

Родился 9 мая (22 н.с.) в Омске.

Из семьи Н.И.Мартынова, инженера-строителя железных  дорог,  потомка  “мещан

Мартыновых, ведущих начало от деда своего офени, владимирского  коробейника-

книгоноши  Мартына  Лощилина”  (“Воздушные  фрегаты”).  М.Г.Збарская,   мать

поэта, привила сыну любовь к чтению, к искусству. В отрочестве М.  увлекался

чтением неоромантической литературы (А. Конан Дойль, Дж. Лондон,  А.  Грин),

серьезно изучал  географию  и  геологию,  интересовался  “техникой  в  самом

широком  смысле  этого  слова”  и  фольклором  Сибири.   Учился   в   Омской

классической гимназии, но курс не окончил: учеба была прервана революцией.

Еще не закончив среднюю школу, Мартынов активно сотрудничал  в  трех  омских

газетах - "Рабочий путь", железнодорожной - "Сигнал" и "Сибирском  воднике".

Работая над заметками, хрониками, библиографией  и  происшествиями,  он  все

больше увлекался сочинением стихов  на  самые  разные  темы  -  современные,

исторические, лирические.  Его  первые  стихи  были  напечатаны  в  1921.  В

качестве корреспондента газет и журналов  Мартынов  в  1920  -  30  объездил

Сибирь и Среднюю Азию.

 МАРТЫНОВ, ЛЕОНИД НИКОЛАЕВИЧ (1905–1980), русский поэт, переводчик, мемуарист. Родился 9 (22) мая 1905 в Омске в семье инженера-строителя железной дороги, детство провел в служебном вагоне отца на Великом Сибирском пути. Учебу в Омской классической гимназии прервали революционные события. В 1920 вошел в группу омских футуристов. С 1921 публиковался в местной прессе – заметки в газете «Рабочий путь» и стихи в журнале «Искусство», позднее в журналах «Сибирские огни», «Сибирь», газете «Омский водник». Пытался поступить во ВХУТЕМАС в Москве; вернулся домой из-за житейских неурядиц (голод, болезнь); занимался самообразованием. По журналистским поручениям и по собственной охоте меняя занятия (от сельского книгоноши до участника геолого-геодезических экспедиций), много ездил по Сибири, что впоследствии нашло отражение в его книге очерков Грубый корм, или Осеннее путешествие по Иртышу, 1930.

Объяв столетия и шар земной

Для всякого просвещенного человека, и не только казахстанца, славное имя Сергея Николаевича Маркова — самый надежный пароль в магические пространства страны его многожанрового творчества, слитого воедино с его же масштабными добродеяниями во благо Казахстана и России, прежде всего.
Ему, уроженцу старинного посада Парфентьева, затерянного в дремучих лесах между Волгой и Белым морем в Сусанинской Костромской стороне (там Марков появился на свет божий 12 сентября 1906 года), древняя земля казахов с самых юных лет, выпавших на крутое лихолетье Великой Гражданской Смуты, стала вновь обретенной родиной.
В 1920 году 14-летним круглым сиротой, потеряв отца с матерью в адском смерче этой Смуты (на руках осталось пять младших братьев и сестер), Марков поступил на работу в редакцию акмолинской газеты «Красный вестник».
Журналистика закалила его честность и порядочность, вывела в крупные поэты и прозаики, сделала ученым с мировым именем.

 Он умер от одиночества

 Я не могу сказать, что хорошо знал Булата Лукбанова… Этот человек был непостижим в своей исключительности, поскольку был очень талантлив, возможно, даже гениален. Я приехал в Алма-Ату в начале восьмидесятых годов, уже сложившимся человеком, семейным, издав стихи в коллективном сборнике и отдельной авторской книжке, и даже не подозревал о том, что до нашей генерации (К. Бакбергенов, Е. Сатыбалдиев, О. Жанайдаров, Б.Канапьянов, Б.Каирбеков,) существовало еще одно поколение казахских поэтов, писавших на русском языке: (А. Абишев, Р. Тажибаев, Б. Лукбанов, С. Кудерин, Н. Абилев). Казахский народ, благодарение богу, неисчерпаем на поэтические таланты, поскольку мать – Великая Степь – обширна и неисчерпаема, равна Небу – вдохновителю! И не удивительно, что какой-то малый процент казахских поэтов пишет на русском языке, языке великого А.Пушкина и Л. Толстого, поскольку русский народ был не только соседом казахам, но и вторгся после столыпинских реформ на наши территории. Степь и здесь была велика и великодушно приняла часть чужого народа, спасая его от европейских невзгод и бескормицы.

...Копилось во мне и складывалось,

Протискивалось в поры клеток,

И постепенно скрадывалась

Грань между мной и летом.

Дыханьем, загаром, язями,

Коростой речной простуды

Мы, в сущности, с жизнью связаны

Как сообщающиеся сосуды.