…Я уже вижу, как они идут, медленно-медленно; и, может быть, я содействую ускорению их прихода, описывая наперёд, в чём я вижу условия и пути их прихода? Ф. Ницше.
В 17 лет весь мир лежал у моих ног. И всё небо было моим. И на нём метеоритным росчерком мерцающего серебра – три слова: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! На всю Вселенную!
Она ее ненавидела, она ее презирала, она хотела, чтоб та ее оставила и ушла из ее жизни навсегда. Сегодня она потащила ее вместе с собой, и та возненавидела ее еще больше. Она ругала ее и проклинала, она злилась на нее, и эта бешеная ярость разъедала ее душу. Так думала дочь о своей матери.
В маленькой деревушке у самого склона зеленых гор, в которой жил Павлик, было всего две машины и один единственный велосипед. И он уже услышал его задорный звонок, и следом увидел солнечный зайчик, пущенный начищенным металлом прямо в окошко.
Я лежала на кровати и рыдала по поводу потери своего жениха. Его увела у меня моя лучшая подруга Танька. Сколько раз я зарекалась себе: никаких подруг, даже самых порядочных, нельзя подпускать к своим любимым мужчинам на пушечный выстрел. Да-же если в остальной жизни они щедры, великодушны и преданны, то перед твоим пар-нем обязательно начнут вилять хвостом и соблазнять его из чувства если не зависти, то просто азарта. Хотя он им, возможно, и на дух не нужен.
Я лежала на кровати и рыдала по поводу потери своего жениха. Его увела у меня моя лучшая подруга Танька. Сколько раз я зарекалась себе: никаких подруг, даже самых порядочных, нельзя подпускать к своим любимым мужчинам на пушечный выстрел. Да-же если в остальной жизни они щедры, великодушны и преданны, то перед твоим пар-нем обязательно начнут вилять хвостом и соблазнять его из чувства если не зависти, то просто азарта. Хотя он им, возможно, и на дух не нужен.