Индира ЗАРИПОВА
Совсем недавно - в ноябре позапрошлого года - благодаря газете «Целина» астанчане познакомились с новым литературным именем - Валентиной Мелисовой. А было тогда Валентине Семёновне пятьдесят восемь. «Вечерняя Астана» подарила читателям интервью с ней. Основной вопрос интервью, естественно, как началось творчество?! Оказалось - с писем, число которых возросло, когда старшая дочь Наташа уехала в Сирию.
Валентина Мелисова очень скучала по дочери, писала ей часто и много, чтобы как-то отвлечься от тревог по поводу старшенькой, младшая - Тамара - посоветовала: «Мама, а ты просто так пиши - рассказ, допустим, или повесть».
И... мама начала! Вслед за «Целиной» появились публикации в литературно-художественном журнале «Нива». Особенно пронзительна глава романа «Хорошо бы в рай...» Глазами двенадцатилетней девочки показана любовь двух - родственных ей по духу - людей:
«Не дожили они, не увидели. Тридцати семи лет в ноябре 1958 года умерла Лариса Алексеевна. А Ваня не захотел больше жить без неё. Как ни плакала, ни уговаривала мать пройти очередной курс лечения, отказался. Совсем худо стало ему в апреле. Взял с матери обещание обязательно доучить меня. 30 апреля в тридцать один год его не стало. Только на пять месяцев пережил свою птицу залётную, которая мальчишкой околдовала его своими чёрными глазами, светлой улыбкой, да так и не отпустила его никогда.
Случайно или отец так решил - никогда не спрашивала его - но похоронили их рядом. Стали для Вани отливать металлический крест, посмотрел отец и заказал ещё один. Так и лежат они рядышком».
Повесть «Исповедь восточной женщины» никого не оставила равнодушным. И третья часть появляется с ремаркой: «Публикуем по просьбе читателей». В «Исповеди...» представлена история любви Наташи и Валида. Представлена удивительно самобытно: голос матери сливается с голосом старшей дочери. Вообще для прозы Мелисовой характерно отсутствие всякой натянутости, искусственности. Я знаю, что, читая третью часть, кто-то не в шутку всплакнул. Вообще, если бы не было третьей части (которую, кстати, смоделировала» жизнь), то ощущение от «Исповеди...» было бы однозначным - «рахат-лукум», как любила говорить М. Шагинян.
Но жизнь, вероятно, не захотела «лукума». Цитирую: «У Валида на работе в руках взорвалась реторта с серебром, обожгла глаза... В 9 часов звонок. Открываю и в ужасе отступаю. Вахид вводит Валида. А я его не узнаю. Лицо черное, а левый глаз кроваво-красный. «Наташа, Наташа, а если я ослепну, что с нами будет, Наташа? Ты меня бросишь?» - «Дорогой мой, разве за это бросают? Бросают за измену, за предательство, за подлость. А в беде не бросают. Это наша с тобой чёрная полоса, наша беда, и нам надо, слышишь, надо её победить. И победим! Я с тобой, я люблю тебя. А когда любят - не бросают». И.П. Щеголихин, познакомившись с творчеством Валентины Мелисовой, отметил доброжелательность и любовь в описании национальных взаимоотношений. Валентина Семёновна засмеялась: «Ну, что вы хотите - перед Вами интернациональная тёща».
Но трижды будет не прав тот, кто подумает, что Валентина Мелисова - «только» о женщинах и детях, любви и семье. Достаточно взять «Астана-Алеппо», чтобы убедиться, что это не так. Поражает живая душа этого человека, его неиссякаемый интерес к людям, к миру, принятие мира и в радости, и в горе... И даже восхищение им.
Накоплено уже к сегодняшнему дню рассказов, повестей, статей на целую книгу. Пожелаем же Валентине Мелисовой осуществить эту мечту. |
