(Журнал "Простор")
Спины не гнул, прямым ходил.
Удар был нанесен, что называется, ниже пояса. Вызвав Сагин-Гирея БАЙМЕНОВА в высокий кабинет, ему предложили занять кресло главного редактора издательства «Гылым». Ну и что тут такого, скажет кто-то. Оно, конечно, так, если бы не
досадное “но”… Дело в том, что Гирей (так его сокращенно называют самые близкие рузья) на протяжении десяти с лишним лет был генеральным директором... того самого издательства. Решение о перемещении было принято кулуарно, без объяснения
причин.
- Я до сих пор в недоумении, — говорит он. — Неужели в наше время все делается вот таким образом? Если я виноват, скажите в чем именно.
Удивляться Сагин-Гирею есть чему. Десять лет назад он принял издательство как раз в тот момент, когда в республике начались тотальные преобразования. Все вокруг рушилось и ломалось. Вскоре из тринадцати республиканских издательств
осталось три. В том числе и «Гылым», но и оно буквально дышало на ладан. Чего стоило удержать его на плаву, пожалуй, знают лишь домашние Байменова. Ему приходилось быть и экспедитором, и контролером в типографии, и элементарным
завхозом. Хлопоты эти не были пустыми: все эти годы коллектив издательства регулярно (!), без задержек получал заработную плату. Даже премиальные надбавки перепадали. По прошествии двух перестроечных лет, Байменов понял, что жить прежними канонами невозможно. И он вводит в план издание не только научной, но и методической литературы, учебников на казахском, русском, немецком, уйгурском языках. На свой страх и риск, как необходимое подспорье, предлагает издавать научно-фантастическую литературу. И дело пошло. Вот откуда появились средства, чтобы избежать увольнения части творческого коллектива.
Правда, часть людей уходила. Покидали издательство лишь те, кому не нравился принцип Байменова: «Не хочешь работать -уступи место другому». И тут он из добрячка становился жестким и принципиальным руководителем большого коллектива,
насчитывающего более двухсот человек.
Торговать своей продукцией лишь в границах Казахстана — большой выгоды не поимеешь, капитала не наживешь. И Байменов с помощью редакционно-издательского совета решает расширить рамки деятельности «Гылыма». Таким образом, налаживались связи с уцелевшими старыми и появившимися новыми издательствами в СНГ. Потом - и в дальнем зарубежье. Лично он сам участвовал в более чем тридцати книжных
базарах и ярмарках. Широко представлял продукцию своего издательства в Америке, Китае, Австрии, Германии, Польше, Болгарии. Попутно заключались международные
договоры на поставку за границу книг, что печатались в «Гылыме». Это приносило неплохие доходы. При этом преследовалась и другая цель: сообщить зарубежным
читателям как можно больше сведений о Казахстане: о природе, научном потенциале, о людях.
Но сменилось высокое руководство. Новому показалось, что Сагин-Гирей Байменов несколько устарел для своей должности. Это в 52 года?
— Но и это не было самым большим потрясением в моей жизни, — говорит он. —
Настоящую обиду я испытал несколько раньше. Дело в том, что меня представляли к званию «Заслуженный работник культуры Республики Казахстан». Но звание это я так и не получил. Опять же без объяснения каких-либо причин.
Сагин-Гирей по своей натуре – трудоголик. С авторами, которые сотрудничают с издательством, порой засиживается в кабинете допоздна. В том числе и с поэтами, прозаиками, пожелавшими издавать книги за свой счет (и это практикуется). Так было и в редакциях тех газет, в которых работал Байменов: в «Ленинской смене» и «Иссык-Кульской правде», военной дивизионке и «Джезказганской правде», на радио и телевидении. О его приверженности к журналистике говорит тот факт, что за 35
лет трудовой деятельности он не прогулял ни одного (!) дня. Мы недаром и не зря упомянули слово «приверженность». Когда работал в обкоме партии и ЦК Компартии Казахстана, понял, что партикулярное чиновничество — далеко не его дело. Не та
стезя! И опять возвращался в журналистику. Пять лет Сагин-Гирей потратил на работу в ЦК, работал в любую погоду, надо было являться на службу в строгом костюме и при галстуке. Но ему и по сей день благодарны те, кому он помогал
издаваться, советуя руководителям издательств обратить внимание на того или иного автора. С его помощью увидели свет книги карагандинского поэта Михаила Балыкина, темиртауского прозаика Дмитрия Оськина и еще доброго десятка авторов.
А уж скольким журналистам он помог определиться на работу... Таковых - десятки.
Сагин-Гирей, в какой бы редакции ни работал, вскоре становился непререкаемым авторитетом. И если он одобрял или отвергал спорный материал, то это уже было мнение в последней инстанции. Раз, мол, так сказал Байменов, то тут и говорить
не о чем... Находит он время и для сборников (а их у него пять), многочисленных переводов писателей Казахстана.
— В этом отношении, — говорит Сагин-Гирей, - жена на два года опередила меня. Не обижаюсь, поскольку в нашей семье ярко выраженного лидера нет. Все равны: я, супруга, двое сыновей.
Стихи Байменова глубоки, социально проникновенны, общественно значимы. Некоторые из них (около двух десятков) положены на музыку композиторов Казахстана. У
певицы и гитаристки Инессы Домбровской целый цикл байменовских песен. Кстати, они далеко перешагнули границы Казахстана. Их исполняют на эстрадных подмостках
Германии, Австрии и ПольшиНаградами не отмечен, сильными мира сего Байменов не обласкан, материально не разбогатевший. При его-то явных заслугах! Почему? Весь секрет кроется в том, что Сагин-Гирей, как пел Владимир Высоцкий, всю жизнь «спины не гнул, прямым ходил. И голове своей руками помогал». Фигу, стало быть кармане не держал. Наверное, поэтому на его творческом пути шипов и терний хватало за глаза. Байменова не раз просили написать свою автобиографию его же сборников. Каждый раз отказывался, ссылаясь на то, что по этому же поводу говорил Клеменс (Твен). А говорил следующее: «Моя автобиография проста: родился, учился, женился, творил, умер. А
остальное узнаете из моих книг». Но если бы Сагин-Гирею и довелось сделать свое жизнеописание, он бы не прошел мимо такого факта, как упоминание о Байменове-самоделкине. Мужик-то он куда как рукастый. По дому делает буквально все: ремонтирует квартиру, чинит сантехнику. И даже... шьет и реставрирует обувь.
—Если бы я не стал журналистом, — говорит он, — стал бы тачать сапоги и ботинки.
Дачниками в наше трудное время стали чуть ли не все. Какое-никакое, а подспорье в домашнем бюджете. Решила попробовать и семья Байменовых. Дачный участок достался им не из лучших: голый, каменистый. Решили ставить домик. Пригласили
бригаду тогдашнего треста “Алматыжилстрой”. Но строители больше киряли, чем работали. Получив задаток и вовсе исчезли из поля зрения хозяев.
— Вот тогда-то, - говорит Сагин-Гирей,— я здорово разозлился. И решил больше никого не нанимать, строить сам. По принципу: что, я хуже других!
Ничего удивительного для тех, кто хорошо знает Байменова. Внешне спокойный и уравновешенный, порой когда надо проявить характер, становится взрывным и
непререкаемо принципиальным. И ведь добился своего: за два года своими руками возвел двухэтажный дом. Мало того, разбил сад, огород, ягодник. Несколько лет Байменовы не покупают на рынке ни овощей, ни ягод, ни фруктов. Все – свое, в том
числе и заготовки на зиму. И еще один штрих к характеру Байменова: не любит жаловаться на жизнь и на судьбу. Хотя, особенно в последнее время, его семье живется туговато. Но на тривиальный вопрос о том, как жизнь, он неизменно отвечает полушутя-полусерьезно:
— Продолжается...
А еще точнее и более емко он сказал в одном из стихотворений, вошедшем в его
новый сборник “Сезам”:
Желания мои скромны:
Пусть небо светится яснее
В мечтательных глазах страны.
А я не пропаду уж с нею.
Жизнелюб и оптимист, он неизменно придерживается именно этого; его статьи, а печатается Байменов во многих газетах и журналах, всегда оптимистичны, пронизаны уверенностью в том, что “смутные времена” не вечны, что завтра будет лучше, чем
сегодня.
Для меня Сагин-Гирей Байменов, которого я знаю добрых три десятка лет, все же является «трудной мишенью». Хотелось бы сказать об этом незаурядном человеке больше и лучше. Он воистину достоин того, чтобы называться не только поэтом,
писателем, переводчиком, издателем, но и журналистом с большой буквы.
Александр БЕРЕЖНОЙ | 