ОЛЬГА ИЛЛИ (Аксютина)
ЧЁРНАЯ ПУГОВИЦА
– Аня, отец уже приехал со смены?
– Нет, мам, а что, должен сегодня?
– Слушай, если он приедет пьяный, не открывай дверь. У него ключей нет, пусть проспится где-нибудь, а потом приходит.
– Маам, но он же устал, наверно. И на улице холодно.
– А я не устаю? Горбачусь с утра до вечера, а он по десять дней дома сидит! Короче, делай, как говорят. Двери не открывай, приеду, сама разберусь.
Аня положила трубку и грустно вернулась в зал. Открыла тумбочку, достала стеклянную банку, полную сокровищ, села на диван и высыпала все на клетчатый плед. Пуговицы были разными. Вот эта, квадратная розовая, оторвалась от маминого пальто, а вон та, светящаяся глубоким темно-синим светом, от папиного пиджака, который он никогда не носит. Аня набрала горсть разных по цвету пуговиц и начала раскладывать их на мебели. Этой игре ее научил папа. Надо положить пуговку так, чтобы её не было заметно. Красную Аня пристроила на краешек красной стеклянной вазы, маленькую серую – на мамин словарь, а синюю положила на синий фон лежащего на столе календарика. «Мама сказала, что сегодня папа вернется с командировки, а у меня уже пуговички разложены. Поиграем! Ну и что, если пьяный, все равно его впущу!» – подумала девочка.
Было уже семь вечера, за окном стемнело. Отец все не приходил, и мама задержалась. Аня играла в цветочный город из открыток. Каждая открытка была домиком, в котором жили нарисованные люди. Девочки у Ани все были глазастыми, с длинными ресницами и губками сердечком, а мальчики не получались. Она пробовала рисовать девочку, а потом стричь ее мамиными маникюрными ножницами, но кукла все равно не становилась мальчиком. На обратной стороне своих бумажных кукол Аня писала их имена, иногда даже с отчествами. «Марина Сергеевна» или «дядя Федор», как в мультике. В десять вечера затренькал звонок, и девочка побежала к двери.
– Кто там?
– Открой, это я.
Голос за дверью всхлипывал и не был похож на мамин. И у мамы есть свои ключи. Аня замерла.
– Открой же, это мама!
Аня повернула щеколду замка, дверь распахнулась, и в коридор ввалилась рыдающая, растрепанная женщина. Она скинула тяжелую шубу, поскользнулась на своем тапочке и шлепнулась на пол. Села, охая, и стала расстегивать грязные сапоги.
– Мама, что с тобой? Ты пьяная? – Аня отшатнулась. Она никогда не видела маму в таком состоянии.
Женщина достала носовой платок и стала вытирать лицо. Черные круги от туши еще больше размазались. Аня сказала:
– Папа не приходил. Я ждала весь день. Играла в пуговки, потом в цветочный город.
Мама снова зарыдала. Притянула к себе девочку, усадила на колени, уткнулась лицом в ее пушистые волосы.
– Твой папа… Он больше не придет… Никогда. Он уехал… Далеко…
***
– Сегодня у нас в студии модельер Анна Вильковская, она представляла нашу страну на Неделе высокой моды в Париже. Скажите, Анна, где вы черпаете вдохновение для своих коллекций?
– Да повсюду. На улице. В метро. В магазине. Я ношу с собой блокнот и зарисовываю то, что мне приходит в голову. Вот у вас серый пиджак в мелкую полоску и красный галстук. А если поменять цвета, например, сшить красный пиджак и серые расклешенные брюки. Лацканы пиджака увеличить и пришить на них по огромной красной пуговице. Как вы думаете?
– Даа, представляю себя в таком виде. – Ведущий ток-шоу засмеялся. – Кстати, Анна, у вас есть своя фишка, можете ее объяснить? Отличительная деталь ваших костюмов – пуговицы. Они не функциональны. Красные пуговицы нашиты на красной же юбке, белые – на белых полосках блузок. Откуда такие странные идеи?
– Страсть к пуговицам появилась у меня в детстве, когда мы с отцом играли в игру «Найди пуговицу».
– Как интересно! А в чем суть игры?
– Один участник раскладывает пуговицы на предметах интерьера так, чтобы они лежали на виду, но были незаметны из-за похожести по цвету. А второй должен их все найти.
– А, понятно, все мы родом из детства. А сейчас ваш отец тоже вдохновляет вас на создание новых костюмов или аксессуаров?
– К сожалению, папа ушел от нас, когда мне было шесть лет. Он был простым крановщиком, но любил рисовать и придумывал для меня разные игры. Пап, если ты меня сейчас видишь, спасибо тебе! Я всегда буду тебя помнить!
***
– Здорово, что ты пришла на передачу, я думала, ты не вырвешься с работы, – Аня взяла маму за руку и ласково пожала.
– Давай закажем чего-нибудь сладкого, у меня мозги кипят от этого эфира.
– А я уже заказала твой любимый капучино и пару фруктовых корзинок, – улыбнулась мама.
– Я же раньше сюда пришла. Пока у тебя брали автографы, я выскользнула и бегом сюда, в нашу кофейню. Ань, мне надо с тобой поговорить.
Мамино лицо вдруг стало отчужденным, как всегда перед бурей.
– Что-то случилось? Мам, не пугай меня, я и так на нервах.
– Нет. То есть да, но не сейчас. Уже давно. Этот камень висит у меня на душе уже двадцать лет. Только не перебивай меня, а то я снова не решусь.
Мать достала из сумочки пачку сигарет, хотела закурить, но выходить на улицу уже не было сил. Подержала сигареты в руках и сунула обратно. Потом извлекла помятую серую коробочку и протянула дочери.
– Вот. Давно хотела отдать, но не могла. Аня открыла коробочку. На дне лежала пуговица. Большая, черная, ничем не примечательная.
– Что это? Это… папина?
– Да, – мама глубоко вздохнула и начала рассказывать:
– Аня, он не видел тебя сегодня. Его уже двадцать лет, как нет с нами. Твой отец работал вахтовым методом на строительстве объектов в далеких поселках. В ту зиму они с напарником строили цементный завод в селе Маковка, это пятьсот километров от города. В кране сидел напарник, а отец закреплял внизу бетонные плиты. Я не знаю, может, они выпили, может, нет. Морозы стояли страшенные. Когда напарник поднял стрелу крана, плиты сорвались и упали на твоего отца. Голова всмятку, все кости переломаны. Мне позвонили с его работы, но за городом были снежные заносы, транспорт не ходил. Я пыталась уехать на попутках, никто не брал в ту сторону. На следующий день мне позвонили из Маковки и спросили, можно ли похоронить его там, я согласилась. Через десять дней его напарник приехал и передал мне папины вещи.
Мать перевела дыхание, взглянула на дочку.
– Я знаю, ты спросишь, почему я молчала все это время. Да потому, что гад он был и сволочь, твой папочка! Алкоголик! И ты кроха была, семи еще не исполнилось, куда тебе такое! А потом вроде уже и незачем. Забылось и забылось, жизнь идет. Я все вещи его выбросила, отрезала только одну пуговицу с пальто. Возьми на память. Тебя он любил.
Анна достала пуговицу из коробочки, покрутила в пальцах. Оглядела столик и положила пуговицу на черный экран своего мобильного телефона. | 