Поэзия

САГИН-ГИРЕЙ БАЙМЕНОВ

В ХРАМЕ СОЛОМОНА

На три тысячелетия назад

Перенесясь -

По воле Соломона,

Мы в храме том, где стены говорят,

Свободно пропуская свет зеленый.

Из мраморного оникса,

Они

В себя впитали мудрость вековую,

Но отдают ее тем искони,

Кто сам с собой

И с миром не враждует.

Кто проникается от этих стен,

Светящихся без окон в тихой ауре,

Восторгом птиц, домой летящих за море,

Прорвав чужбины теплый зимний плен.

Мы здесь одни.

Мы, наконец, одни,

Как боги - в кущах рощицы оливковой.

Подальше от молвы, от суетни,

От времени мифически великого,

Забившего нам первозданный слух

Торгашеством

И шелестом валюты.

Пылающего к ним любовью лютой

На фоне милосердных показух.

...Ты говорила там,

Что я совсем

Тебе признаний искренних не делаю.

Так вот они,

О лебедь моя белая,

Вот продолженье наших вечных тем,

О чем в порыве нежности

Тебе

Шепчу я в час свидания чудесный,

Единожды нам выпавший в судьбе

В том Храме,

Где слагалась Песнь Песней…

СВЯЗЬ ПОКОЛЕНИЙ

...Мне девять лет. И было так прекрасно

Спешить в свой класс, где девочки, друзья,

Где завтра мне повяжут галстук красный

Под песню « Широка страна моя».

Страна, где никого в беде не бросят.

Пусть скромен быт, но все же страха нет.

И на любые бытия вопросы

Звучит оптимистический ответ.

Я с этим рос, крепчал и брал высоты.

А в дальних далях пели соловьи.

Корабль наш плыл по морю, не болоту

До берегов Надежды и Любви...

...И вот сменились век, тысячелетье.

В другой стране с укладом уж другим

Иду я с внуком из этажных клетей

В рассветный час, заботою томим.

Да, надо провожать до самой школы -

Опасность всюду. Там же и встречать.

И, вглядываясь в рано не веселый

Усталый взор его, одно читать:

«Мне девять лет. О, боже, как ужасно

Прийти домой, забраться в интернет

И телек, где стреляют ежечасно,

И от соблазнов глупых спасу нет.

Всё шепчут, зазывают и уводят

Туда, где ты как будто не в себе.

И рядом никого. Отцы там сводят

Концы с концами в жизненной борьбе.

Они судьбы жестокой не избегли.

И мы не избежим. Но кто мы есть?»

Мне было девять лет. Тому - полвека.

И внуку девять. Но сегодня, здесь.

Бодрюсь, шучу, но вижу - он не склонен

Поддерживать меня. И я боюсь

Услышать эхо жутких какофоний

В его головке. Хрупок наш союз.

Как некогда большой союз? Не знаю.

И поколений связь - вопрос больной.

Когда-то за спиной страна родная

Была. Что стало с нами и страной?

***

Стихи скорее складываются,

Чем публикой проглатываются.

И вообще встать могут поперек.

Таков висящий над поэтом Рок

***

ЮБИЛЕЙНОЕ

(Вдогон 125-летию Сергея Есенина).

А что, если бы он не умер

В роковом для себя 1925-м году

И прожил тихо, мирно

Свой долгий век - и угас

Девяностолетним старцем

Аккурат в начале эпохи

Незабвенного и столь же

Проклятого нами

Мишки Меченого?

Как бы вокруг относились

К этому мастодонту,

Который так ярко начал,

Так гениально нас очаровал

И смог сохраниться потом

Среди великих потрясений

Последующих шестидесяти лет?

Нет, такое просто невозможно.

Иначе ему следовало б родиться

Совсем не Сергеем Есениным,

А, к примеру, современником

Сергеем Городецким,

Написавшим горы стихов

И почившим по дороге к 90,

Но не оставившим после себя

Сколько-нибудь заметного следа.

Нам дороже забулдыга

Серёга Есенин, умерший молодым,

К тому же удавившийся от тоски.

А вот с точки зрения

Личной судьбы - каково?

Ведь жизнь дается только раз.

И плоти надо испытать

После молодости - зрелость, старость.

А поэзия - это жизнь духа...

...Но за то данный дух - бессмертен.

***

В ПОЛНОЛУНИЕ

О, светлая зимняя лунная ночь!

Как раз для восторгов в желанной тиши,

Когда забываешь, откинувши прочь,

Пустые заботы и боли души.

Все залито мягким сияньем любви

К горам и к полям, и к людскому жилью.

И тихо прошепчешь: «Вот счастье! Лови!»

И счастье вливается в думу твою.

Спокойствием дальние дышат снега

На абрис и тени стволов и ветвей

В саду, где рождается в сердце строка

О трепетной самой догадке твоей.

Ты знаешь, зачем создана благодать

Вот эта для нас, заплутавших в пути.

То Матери зов к нам чуть прыть обуздать,

Достойно в дому себя общем вести.

Для всех и для каждого светоч Луны

И жар животворных от Солнца лучей.

И жить бы с сознаньем , что этим полны

И первый твой вскрик и скончание дней.

***

Я вглядываюсь нежно и тревожно

В моей прекрасной девочки черты.

Не трогай её, время, если можно.

Возьми с меня и будешь право ты.

Рубцы годов мужчину украшают,

Усталые глаза к лицу седым.

И доблесть эта в общем небольшая -

Стоять навстречу бурям роковым.

И защитить своей широкой грудью

Взлелеянный в житье-бытье росток.

А как сумел - грядущее рассудит.

И свой щадящий подведет итог..

***