История и современность

Исмаилжан Иминов

Чокан в ауле Тезека: вопросы и версии

«Валиханов нужнее был на границе,

чем в отряде Черняева…»

Апрель. Раннее утро. Автомобиль медленно движется к селу Шанханай, вокруг зеленеют обширные поля, поют птицы, над нами сияет голубое безоблачное небо. Я открыл окно машины: повеяло свежим степным воздухом, запахло полынью. С радостью вдохнул всей грудью!

От Алматы до посёлка Сарыозек трасса хорошая: широкий ухоженный асфальт. Из районного центра к аулу ведет старая дорога, проложенная, очевидно, ещё несколько веков назад. Местами эта дорога, покрытая старым асфальтом, недавно залатана: видны свежие черные квадраты. Я ехал на научную конференцию, посвященную памяти великого ученого и путешественника Чокана Валиханова.

«Чокан умер 10 апреля 1865 года. Очевидно, это был такой же ясный теплый день, как сегодня. Наверное, трудно прощаться с жизнью весной», - подумал я.

С детства меня влекла романтическая и загадочная судьба неповторимого человека, первого казахского ученого Чокана Валиханова, который в 1858-1859 годах увидел древнюю

Кашгарию - родину моего отца, предков. В 2012 я побывал в городах Кашгар, Артуш и Кульджа, которые за многие десятилетия до меня запечатлел в своих произведениях Чокан. Стремительно пролетело еще два года. В 2014 г. экспедиция Казахстанского национального общества, где я был научным руководителем, прошла по следам Ч.Валиханова, тогда мне вновь посчастливилось увидеть седые уйгурские города, села, описанные ученым. Мы прошагали по многим тропам таинственной Азии, преодолевая высокогорные перевалы Тянь-Шаня, но в тот год нам так и не удалось совершить паломничество к местам, где прошли последние месяцы жизни путешественника.

Вдруг тропинка свернула направо. «Наконец я увижу места, где попрощался с жизнью мой Чокан», - думал я. Меня всегда поражало,

что о последнем годе жизни Ч. Валиханова мы знаем намного меньше, чем, например, о его кашгарской одиссеи. Почему? Чтобы я не читал, ответа на этот вопрос не мог найти. В этом было, конечно, что-то непонятное и загадочное. Желая разгадать эту тайну, я еду в аул Тезека, где, вероятно, попрощался с жизнью казахский ученый.Чокан попал сюда в ноябре 1864 года.

Большинство исследователей, считают, что причиной разрыва Ч. Валиханова с полковником Черняевым является жестокость, проявленная царским отрядом по отношению к местному населению после взятия Аулие-Аты (ныне - Тараз). Известно, что так считал Г. Потанин и многие современники казахского ученого. Но я думаю, что это лишь часть истины (неслучайно за участие в боевых действиях с кокандцами штабс-ротмистр Валиханов был представлен к званию ротмистр). Главное: началось новое восстание в Восточном Туркестане, повстанцами были созданы Кучарское ханство и Илийский султанат. Вольнолюбивый Кашгар вновь поднял голову, ходжа Бузрукхан с Якуб-беком двинулись к древней уйгурской столице. Поэтому сюда, в глухую казахскую степь, недалеко от китайской границы и гор Алтынемел, судьба закинула из отряда Черняева российского офицера и путешественника, специалиста по Алтышару - Стране Шести Городов (так назывались уйгурские земли тогда).

Валиханов, как никто в России, знал обстановку в крае, имел связи с представителями уйгурского населения, китайскими чиновниками. Думаю, Ч.Валиханов царскому командованию нужнее был на границе с Цинской империей, чем в отряде Черняева. Вновь вернемся к Г.Н. Потанину. Я считаю, что он говорил не всю правду, когда своего покойного друга делал романтическим героем из произведений Шиллера или раннего Пушкина. Григорий Потанин писал: «В этом возвращении в юрту даровитого и образованного инородца есть что-то драматическое. Цивилизация и культурный блеск для Чокана Валиханова, человека чуткого и наблюдательного, имели свою острую и больную сторону. В минуту разочарования он идет, как Алеко Пушкина, в шалаш кочевников, где нравы проще и чище».

Хочется подчеркнуть, что Валиханов верой и правдой служил Российской империи, искренне считая, что она несёт мир и просвещение Центральной Азии, но вместе с тем искренне сочувствовал братским тюркским народам региона, считая себя одним из сыновей не только казахского народа, но и всего большого тюркского мира. Это заметит любой внимательный читатель его произведений. Но доверяли ли ему полностью царские власти? Думаю, что нет. Известно, что ещё с Петербурга за ним шпионил денщик Сейфульмулюков, о чем знал и сам Чокан. В те годы в Российской империи не доверяли не только Чокану, но и многим демократически и патриотически настроенным людям.

Кому служил Тезек-төре?!

Ещё хочется остановиться на одной важной детали: путешественник попадает в аул старшего султана казахов рода Албан - Тезека-төре. Конечно, это не было случайностью. Кто такой Тезек-төре? Влиятельный казах на русской и китайской службе! Он имел звания, полученные не только от российских, но и китайских властей (Считаю, что Тезек-төре - это образ, напоминающий Абылай-хана, онпостоянно был вынужден лавировать между цинскими и царскими властями, защищая национальные интересы). Султан албанов был неординарной личностью: политик, акын, бий и батыр в одном лице. Прекрасный акын, принимал участие в айтысах со знаменитыми импровизаторами, остроумный человек, меткие выражения которого расходились по всей Степи. Поистине, его судьба достойна приключенческого романа.

Чокан Чингизович и старейшина албанов были родственниками, чингизидами, правнуками Абылайхана. Это их, конечно, объединяло. Думаю, что они во многом были единомышленниками, хотя демократа Ч. Валиханова порой возмущало, как султан управляет своими подданными. Очевидно, Чокан с Тезеком-төре познакомились в отряде Черняева и оттуда вместе добрались до Верного, а потом – до Алтынемеля. (Напомню: султан албанов был награжден русским командованием золотой саблей за участие в боях за Аулие-Ата.) Тезек-төре в то время был на русской службе, негласно ведал почтовой и иной связью Верного с сопредельными народами (уйгурами, киргизами, дунганами, китайской администрацией в Илийском крае), был очень влиятельным человеком на границе, хорошо знающим степные законы. Например, решал международные споры среди киргизов или киргизов с казахами. Самое главное, он имел небольшой, но боеспособный и преданный отряд сарбазов, поставлял гужевой транспорт русским. Известно, что Тезек-төре пользовался большим уважением, доверием у илийских уйгуров, которые его считали своим. На первых порах с доверием относились к нему и русские власти. Вспомним хотя бы, что төре со своими воинами сопровождал Семенова-Тянь-Шанского во время его экспедиции по краю. А теперь вернемся к нашим героям.

Много времени провели вместе эти два «аблаевича», Чокан и Тезек. О чем они говорили? Очевидно, размышляли о судьбе родного народа, роли «белого» царя в крае. До нас дошел портрет Тезека, любовно выполненный талантливой кистью Чокана (заметим, что на нем төре в курточке китайского офицера, с головным убором и павлиньим пером).

А теперь вернемся в аул Тезека. Здесь Чокан женился на двоюродной сестре Тезека - Айсаре. (Напомним: это был второй брак путешественника. Первая супруга, уйгурка, осталась в Кашгаре.) Современники, которые встречались с Айсарой, утверждали, что эта женщина особо не отличалась внешностью, но зато была умным и обаятельным человеком. Лишь на первый взгляд их брак кажется странным. Некоторых удивляет, что русский офицер, знаменитый путешественник, обласканный российским императором, женился на обычной казашке. Но если вспомним, что Чокан и Айсара были одного рода, тогда будет все понятно. Для чингизида Чокана это было весьма важно. В те годы төре и кожа обычно брали в жены своих соплеменниц, хотя он мог нарушить традицию, которую обязаны были соблюдать другие казахи, и взять в супруги дальнюю родственницу. Хочется подчеркнуть, что Айсара выросла в семье Тезека, и он её воспитывал как дочь.

Там, где стояла юрта Тезека-төре

Наш автомобиль въезжает в аул. «Так где же все-таки стояла юрта Тезека?» - задаю себе вопрос. Обычно старейшины ставили свои юрты у подножья горы, недалеко от реки или арыка. Наверное, вон у той возвышенности, где сейчас стоит памятник Валиханову. Машина остановилась, со словами «бисмилахир рахманир рахим» я вступаю на землю, по которой ходил знаменитый путешественник. Меня с улыбкой встречает директор музея, приятная женщина средних лет, посвятившая свою жизнь делу создания мемориала казахского исследователя. Немало людей приехало на конференцию. Поздоровавшись с ними, я иду один к памятнику Чокана, который невольно зовет меня к себе. Медленно по ступенькам подымаюсь к бронзовому монументу, созданному талантливыми скульпторами Ю. Руковишниковым и Н. Миловидовым. Одинокий, грустный и красивый Чокан уверенно смотрит в будущее. «Авторы памятника точно передали образ ученого», - понял я.

Здесь, в ауле своего родственника, Чокан с упоением собирал казахский фольклор, изредка бывал в Капале. Конечно, не прерывал издание своих статей в центральной российской прессе. Последняя его работа была опубликована в газете «Русский инвалид» (1865 г. №51). Но главное: Чокан внимательно следил за событиями в Восточном Туркестане (Синьцзяне), собирал материалы о восстании мусульман. Давайте и мы, вместе с Чоканом Чингизовичем, окунемся в драматические события тех давних лет в мятежной окраине империи Цин.

Восстание в Стране Шести Городов

В 1862 году в китайской провинции Шэнси вспыхнуло восстание дунган (народ по языку близкий к ханьцам, но по вере - мусульмане-сунниты). Вскоре мятеж перекинулся в провинции Ганьсу и Цинхай. Восставшие дунгане, теснимые регулярными маньчжуро-китайскими войсками, потерпев поражение, были вынуждены отступить в уйгурские земли, где их гостеприимно встретили местные жители. Хочется заметить, что первые дунгане (хуэй) были насильственно переселены цинами в край еще в 70-е годы XVIII века для строительных работ. Дунганская диаспора, проживающая во многих регионах Восточного Туркестана, жила отдельными анклавами от Комула до Кашгара.

Одним из центров повстанческого движения явился старинный уйгурский город Кучар. 7 июня 1864 года восставшие горожане взяли под свой контроль этот седой шахар. На центральной площади Кучара повстанцы избрали ханом Рашид-эд-дина из династии яркендских ходжей-каратаглыков (черногорцев), который официально стал именоваться как Ханходжа. В 1865 году в состав Кучарского ханства входили многолюдные уйгурские города Кучар, Корла, Турфан, Комул, Сайран, Аксу, Учтурфан с прилегающими к ним землями. Это уже было мощное государственное образование.

Ещё одним очагом восстания стала свободолюбивая Кульджа, административный центр провинции. В сентябре 1864 года Кульджа попала в руки восставших уйгур и дунган, которых поддерживали казахи. Уже в конце 1864 года почти весь край оказывается во властиповстанцев, здесь провозглашается государство, которое вошло в историю как Илийский султанат. Монархом провозглашается Мазамзат-бек, потомок князей Имин-ванов, позже страну возглавит любимец народа Алахан-султан. 27 января 1865 года город Шаушек (Чочек) очистили от цинских колонизаторов совместные отряды казахов и уйгур. Китайско-маньчжурские войска вынудили восставших покинуть город, но они продолжили борьбу в горах. Восстание охватило Яркенд, Хотан. Поднял голову и седой Кашгар, который изучил и любил Чокан. Сюда из Ферганской долины прибывает Бузрук-ходжа, сын популярного в народе хана Джахангира-ходжи, казненного цинскими колонизаторами. Вместе с ним в Кашгар попадает полководец Якуб-бек. Я неслучайно рассказал о данных фактах, это нужно, чтобы мы все ясно представляли, в какой политической  обстановке находился соседний пограничный регион Китая, за событиями в котором внимательно наблюдал Чокан Валиханов и специальные царские службы.

Продолжение здесь: