Номинация: Еще раз про любовь
Танкэ
Она уже многого не помнила, может, потому, что не хотела вспоминать, может, потому, что отболело. Она даже удивлялась тому, как память ее бережлива с ней. Так много обид, так много слов, которые ранили и терзали ее, забылись. Даже досада, сменившая разочарование, исчезла. Досада на то, что чувства ушли и на то, что она, которая как ей когда-то верилось, так сильно умеет любить, не справилась. Все ушло с выкинутыми ею файлами их фотографий и писем, с последним безнадежным «пойми и прости», с ничего не решающим, безбожно пустым «давай поговорим» и с милосердным спасительным молчанием. Все ушло…
Она стала замечать, что не возвращается в прошлое, а если это и происходит, то лишь одно воспоминание всплывает перед ней - где они еще были вместе, но в воздухе уже витал запах расставания.
Она вспоминала тот летний вечер, когда он предложил ей прогуляться в ближайших окрестностях дома. Она на какое-то время оживилась, потому что они давно уже не выходили вместе просто так, без причины. Он держал ее за руку. Она шла за ним машинально и безропотно, не выбирая направления. Он разглядывал, куда ведут пешеходные дорожки, где можно припарковать машину, какие ларьки стоят на штрафной стоянке. Она просто сопровождала его, как тень, без интереса, механически повторяя за ним его повороты направо-налево, вниз-вверх. Вдруг вся их совместная жизнь представилась ей трехмерным измерением, системой абсцисс, ординат и аппликат, где она - всего лишь точка, отмеченная простым карандашом, которую можно стереть ластиком и никто не заметит. В голове у нее застыл вопрос: где она на самом деле? Ей стало невыносимо скучно в этом пространстве. Она смотрела на него, молча слушая, кивая головой и не понимая, почему она это делает. Его глаза были пусты, когда он смотрел на нее, ее – тоже. Она думала только о том, чтобы поскорее вернуться домой, занять себя чем-нибудь, может, даже перемыть заново посуду, только чтобы быть в своих мыслях, подальше от него, хотя бы на расстоянии коридора между комнатами в их квартире.
Они уже возвращались домой, когда он увидел высохшее дерево и стал сокрушаться о том, что слишком жаркое засушливое лето, нет полива, и листья на деревьях быстро увядают. Он даже показал, как листья, иссыхая, свернулись в трубочки. Ее охватило смятение. Ознобом до самих пяток вдруг резанула мысль, что это оно! Это ее дерево жизни сохнет! Она это почувствовала даже кончиками пальцев, как будто это были листья, невольно посмотрела на них, увидела слабую пульсирующую дрожь и испугалась. Первым желанием ее было крикнуть ему: «Неужели ты не видишь, это я гибну, это мое дерево гибнет!» - но взглянув на него, поняла, что поздно, все поздно… Они расстались очень скоро…
Теперь, иногда возвращаясь к своему воспоминанию, она даже не грустила, только не понимала, почему именно оно, такое недосказанное и нелепое всплывает раз от раза, неся недоумение. Ведь много было другого…
Она уже жила в другом доме, в который привел ее другой мужчина. Все, как она когда-то мечтала. Он был бы рад, чтобы она чувствовала в нем себя уютно, но что-то не отпускало и тревожило ее. Он это видел. Она винила себя за его бесконечные, но тщетные попытки решить их уравнение, где он плюс она равно семья. Ее осуждали подруги, корила мама. А он неустанно восторгался ею и любил… Она это знала. Ей не надо было большего, только бы вернулось то, что отсутствовало. Хотя она сама не понимала, чего ей так не хватает.
В тот день она ходила по дому со странным предчувствием, как кошка, принюхиваясь, не откроет ли ей дуновение ветра тайну того, что ей так необходимо. Он приехал домой раньше обычного. Она подбежала к окну, впервые за все их сосуществование с неосознанным трепетом. Она видела, как медленно открываются ворота. Как еще медленнее заезжает его машина во двор. Это время ей показалось невыносимо тягучим. Она бросилась вниз по лестнице, чтобы увидеть его и возможно сказать… Тут она остановилась перед дверью и с удивлением почувствовала озноб и легкий тремор на кончиках пальцев. Она не знала, открыть ей дверь или убежать и спрятаться в какой-нибудь комнате дома… Нет, она больше не будет этого делать никогда.
Она рывком толкнула тяжелую дверь и увидела его. Она смотрела на него снизу вверх с внезапно переполняющим ее душу чувством. Его умные глаза излучали любовь и нежность. Она даже приподнялась на носки, чтобы заглянуть в них.
Он удивился и обрадовался ее появлению. Она стояла босиком, растерянная, с прядью упрямых волос на разрумянившемся лице, как никогда красивая и такая незащищенная. Он понял, что что-то произошло, это читалось в ее тревожном взгляде, в том свете, который излучали ее глаза. Что-то очень хорошее. Он протянул ей руку и смущенно сказал: «Родная моя, я привез дерево, чтобы посадить его в саду. Пока ехал домой, подумал, почему бы ему не стать древом нашей жизни? Пойдем, посмотрим. Правда, я выбрал его сам. Оно очень крепкое, как моя любовь к тебе, выдержит не одну зиму. Посадим вместе? Я думаю, тебе оно понравится». Она хотела расплакаться, но засмеялась, чувствуя, как поливаются корни ее жизни, их жизни, как переплетаются ветви и прорастают новые свежие листья. Ее уже ничего не тревожило, уверенность и убежденность пришли к ней, как озарение. «Оно выдержит, обязательно выдержит, потому что я его буду любить… Как тебя…» |
