 № 350 (16736) от 12.06.2009
Вячеслав КУЛИКОВ, Уральск
Поразительное сходство с Пушкиным подвергает жизнь уральца Владислава Букреева немалым испытаниям
- Представляете, - говорит этот мужчина с военной выправкой, - мне уже 61 год, но я до сих пор нахожу в себе все новые отпечатки пушкинской матрицы.
Когда я позвонил Владиславу Васильевичу (на фото) в канун недавнего 210-летия со дня рождения Пушкина, оказалось, что он помнит наш давний разговор все о том же: что это за состояние души - быть в образе гения?
- Из-за долгой болезни мое внешнее сходство с Александром Сергеевичем почти утрачено, - посетовал он. - Я потерял свою курчавую прическу, не ношу баков. Но даже недуги у нас идентичные. Как-то прочел, что Пушкин страдал аневризмой сосудов правой голени, и то же самое недавно обнаружил у себя.
Пушки и музы
"Мир неизлечимо болен Пушкиным, - подумалось мне. - И это прекрасно. Более того, метастазы пушкинской лиры, проявившиеся в том или ином творении, говорят об их несомненной доброкачественности. Но как это, должно быть, трудно - примерять на себя внешний облик гения, временами проникая и в его внутренние переживания. При этом отдавая себе отчет, что не гению такое не по силам".
За плечами старшего прапорщика в отставке Владислава Букреева не только 29 лет службы в армии, но и партийная школа. Однако подобные обстоятельства так и не убедили его во мнении, что, когда говорят пушки и партийные руководители, музы молчат. Взять хотя бы такой случай.
В день гибели Пушкина на Черной речке Букреева не допустили к стрельбам. Прапорщик прогнал, безапелляционно заявив: "Ты что, не знаешь, что Пушкин в этот день на дуэли от пули погиб?! У нас хоть здесь и не дуэль, но ты же двойник! Отвечай потом за тебя! Марш отсюда и чтобы на полигон ни шагу! Свободен!".
Все правильно, подумал Владислав, ведь один звоночек уже был, как бы напоминая: через пять дней ему должно исполниться 37 лет. Предсмертный возраст Пушкина, коварный срок:
С утра он вышел на балкон повесить мокрое полотенце. Дул очень сильный ветер, особенно ощутимый на пятом этаже. Возвращаясь назад, потянул дверь на себя, но порывом ветра ее сильно захлопнуло. После нескольких безуспешных попыток он дернул за ручку так, что та внезапно оторвалась, и Букреев упал спиной прямо на балконные перила. Еще бы чуть-чуть - и полетел вниз, но в самый последний момент сумел зацепиться ногой за подоконник. Так что не зря и командир проявил на стрельбище особую бдительность.
По словам Владислава, утвердил его в образе двойника служитель Мельпомены, режиссер Туркестанского театра, вхожий в воинскую часть:
- Он зашел к командиру, увидел меня и от радости закричал: "Е-мое! Мы там своего актера гримируем, а тут у вас живой Пушкин служит!". Договорился с командиром, что я буду играть заглавные роли.
Так начался его военно-полевой роман с театром. Профессиональным актером он так и не стал, однако участвовал в различных постановках, воплощая знаменитый образ.
"Я буду вашим цензором"
Как известно, фразу эту при памятной встрече с Пушкиным высочайше произнес император Николай I, пожелавший хоть таким образом примазаться к славе Поэта. Не зря, однако, сказано, что в истории все повторяется и в виде трагедии, и в виде фарса. Примерно такое же обещание дал много позже опальному писателю Михаилу Булгакову сам товарищ Сталин в короткой беседе по телефону, который временно установили в комнатенке автора "Мастера и Маргариты" специально для этого разговора. Ну и, наконец, во время приснопамятной перестройки от подобной цензуры не отказался старший "прораб" Горбачев, бывший на пике своего бодания с напористым Ельциным. Так получилось, что группа разномастных двойников, впервые заявившая о себе в Ленинграде и как бы находящаяся под эгидой Ельцина, вызвала понятную неприязнь генсека, благоволившего к московскому театру двойников. И "ленинградцев", в числе которых был Букреев-Пушкин, перестали приглашать на все более-менее заметные мероприятия. Особенно запомнился такой эпизод: на очередном фестивале, когда наш герой уже прошел тщательный отбор, его пригласил к себе на аудиенцию двойник Сталина, бывший председателем московского клуба. В конце разговора он, окончательно войдя в образ вождя, заявил: "Вы, Александр Сергеевич, в конкурсе участвовать не будете. По политическим мотивам".
Между тем, когда в 1990 году в Ленинграде открылся международный фестиваль двойников, на него со всех уголков Союза прибыли лишь 40 человек, предварительно отобранных по фотографиям из трех тысяч претендентов.
Командир части ради грядущей победы даже разрешил Владиславу отрастить бакенбарды и прическу не по уставу - "под Пушкина". Так вот, на том фестивале Пушкин-Букреев набрал 98 баллов из 100 возможных. Таким результатом мог похвалиться еще только двойник Ленина.
- Замерили рост, - рассказывает Владислав Васильевич, - он у нас с Пушкиным сошелся до миллиметра. Специально принесли из музея фрак Александра Сергеевича - будто по мне шит. Даже посмертная маска, снятая с лица поэта, в точности совпала с чертами моего лица. А я ведь еще сочиняю стихи и рисую.
Озорство арапчонка
Такое ощущение, что дух курчавого арапчонка над своим двойником постоянно и не всегда благодушно озорует.
У него были четыре жены, причем первая из них убежала от Букреева к офицеру, разительно напоминающему по внешности Дантеса. Дуэль, как вы сами понимаете, между ними не допускалась, но встреча состоялась. Это был высокий, под два метра, красавец-шатен со светлыми глазами.
Уже потом, анализируя этапы своей жизни, нынешний уральский пенсионер, имеющий, как и Пушкин, четверых детей - двух мальчиков и двух девочек, пришел к убеждению, что всех спутниц жизни выбирал себе по образу и подобию Натальи Гончаровой. Тот же овал лица, те же локоны, те же, по его представлению, манеры. Ну вот как тут не засомневаться в том, что его поступками кто-то постоянно руководит и даже смотрит на мир его глазами. Или наоборот: он смотрит на мир глазами Пушкина. Особенно поразил такой случай.
Выступал он как-то в Доме пионеров в образе Пушкина, вызывая восторженно-благоговейное внимание детворы, а затем, несколько утомленный, поднялся в комнату наверху. При входе, увидев старинное кожаное кресло, снял крылатку, цилиндр, небрежно бросил их на подлокотник и подошел к окну. Что-то в открывшемся пейзаже его сразу поразило: унылая знойная степь и ни малейшего намека на современный городской интерьер. Хуже того, было ощущение, что он долгое время ехал по этой степи на перекладных и чертовски устал.
Когда наваждение прошло, он обнаружил, что никакого кресла в комнате нет, вещи валяются на полу, а вошедшие вслед за ним люди в полном недоумении от его странного поведения. Потом он выяснил, что именно в этой комнате и останавливался Пушкин во время своего трехдневного пребывания в Уральске осенью 1833 года.
Его первая учительница называла кудрявого Владика "маленьким Пушкиным". К шести годам мальчик неплохо рисовал, а во втором классе вдруг написал:
Что это вдруг со мною? Блажь?
Игривых помыслов круженье?
А может, страсти в услажденье
Рисую образ ваш?
- Я тогда даже значения некоторых образов не понимал, - говорит мой собеседник. - Например, до этого слов "блажь" и "услажденье" в моем лексиконе просто не было. Я лишь подсознательно понимал, что в моем четверостишии они необходимы. После некоторых колебаний показал написанное учительнице. А она и говорит: "Владик, это рифма".
Она всегда приходит к нему внезапно. Но если ее не записать, то так же легко и покидает. Как будто дух великого Пушкина все пытается передать через своего двойника то, что дописать не успел, и вдруг спохватывается - ведь не любому такое по силам.
http://www.express-k.kz/show_article.php?art_id=27181 |
