"Литературные посиделки". 2011.
Смаилжан Иминов.
Работал директором школы, теперь учитель, живет в п. Фабричный, автор многочисленных публикаций в прессе на русском и уйгурском языках.
Ночь
Быль
Бывают в жизни моменты, когда неожиданно вспоминаешь рассказы, услышанные в далёком детстве. Так получилось и с рассказом об имаме Алимкуле. Казалось, навсегда забытая история, и вдруг, в один момент, ожила. Я вспомнил отца имама Абдыкадыра-кари, подвергавшегося сталинским репрессиям и преследованиям в хрущёвские времена и его рассказы о тех страшных годах.
Отец встречал имама Алимкула в далёкие тридцатые годы прошлого века, уважал его за великую любовь к Аллаху, образованность, скромность, силу убеждений и волю.
В основу этого рассказа положена история, рассказанная отцом-имамом Абдыкадыром-кари.
***
Дождь всё усиливался. Он был мелкий и частый. Алимкул надеялся, что погода сегодня прояснится, но дождь не переставая шёл уже четвёртые сутки. «Это же обычная погода для нашего ноября», – подумал он.
– Алике, вы проснулись? – раздался голос Кымбат, его супруги. – Я слышала, как вы совершали утренний намаз.
– Проснулся, но почему-то вновь болит голова, – сказал Алимкул.
– Вставайте, я приготовила чай, есть немного хлеба и курта. Попейте горячего чая, может быть, перестанет болеть голова.
– Что нового слышно в селе? – спросил Алимкул.
– Сегодня ночью в село вновь приезжала чёрная машина. На этот раз забрали учителя Абдурахмана, – шёпотом ответила Кымбат.
Он сразу вспомнил маленького, хрупкого Абдурахмана, который после окончания семилетки преподавал в начальных классах, учил он и взрослых в школе ликбеза. «Что сделал этот добрый и безобидный человек?» – подумал Алимкул. Но его сразу осенило. Абдурахман, который был на десять лет младше Алимкула, был сыном бая Нурсеита, убитого большевиками в 1921 году. Скромный Абдурахман, хорошо знавший старую грамоту, в своё время учился у аульского муллы, свободно говорил и на русском языке. Его уважали за порядочность и образованность, он умел слушать людей, давать им необходимые советы.
– Сегодня забрали учителя, завтра придут за мной. Надо уходить, жаным, – сказал ласково он.
– Куда? Зачем? Ведь вы давно уже не имам. Шестнадцать лет прошло, как власти закрыли мечеть, – сказала Кымбат.
Алимкулу в этом году исполнилось сорок лет. Он был единственным сыном имама Сулеймена-кажи, умершего до революции. В 1910 году, тринадцатилетним подростком, он был направлен отцом в далёкую Бухару к хазрету Алихану, который был имамом-мудиром медресе, где получил Алимкул образование. С хазретом имам Сулеймен-кажи подружился во время хаджа, они стали тамырами. Алихан относился к Алимкулу, как к собственному сыну. Получив хорошее религиозное образование, Алимкул вернулся домой. Но, вернувшись, он лишь пять лет пробыл имамом в мечете, пока её в 1921 году не закрыли большевики.
– Пора уходить, вернее убегать, – вновь повторил мужчина..
– Куда?! – раздался голос жены.
Имам молчал.
Алимкул и Кымбат познакомились десять лет назад в Алматы. Тридцатилетний Алимкул и семнадцатилетняя Кымбат встретились в кирпичном заводе, где оба работали. Кымбат жила с родителями, которые были из рода аргын, приехавшие из города Казалинска в поисках хлеба и работы. Обаятельного красавца Алимкула трудно было не заметить. Высокую, стройную, жизнерадостную Кымбат он полюбил сразу. Они полюбили друг друга, как это бывает лишь раз в жизни. Алимкул понравился и её родителям, Исатаю и Зейнеб, лишь одно волновало их, что он постоянно и везде читал намаз, не скрывал, что он верующий. Это их и пугало и вместе с тем радовало. Они понимали, что такой зять никогда не унизит их дочь, будет уважать Кымбат и её родителей. Они прекрасно знали, что почти всех имамов уже давно забрали в НКВД, многих расстреляли, остальных отправили в лагеря. Исатай вспомнил своего земляка, бывшего имама Бекмурата, которого забрали несколько лет назад. Бекмурат ради детей, чтобы думали, что он изменился, устроился продавцом спиртного, но и это его не спасло.
Алимкул очень любил своё родное село Каргалы, считал, что это самое красивое место на земле, но понимал, что если бы тогда, в 20-х годах, он остался на Родине, он разделил бы судьбу репрессированных имамов. В многотысячном городе он затерялся, но мечтал вернуться домой. В 1934 году, после страшного голода, который унёс жизни почти всех его родных, он вернулся в родное село. Девятилетнего сына Мухамеджана согласились взять к себе ещё не старые Исатай и Зейнеб, Кымбат была у них единственная дочь.
Алимкул надеялся, что вместе со страшным голодом 1933 года ушёл и страх, но репрессии усиливались. Шёл 1937 год.
В последнее время Алимкул много думал, что произошло с народом. Девятнадцатилетним юношей он вернулся в 1916 году из Бухары. Хорошо помнил своего сородича – мудрого и мужественного старца Бекболата. Не забыть ему и февраль1917 года. Сколько надежд они связывали с Октябрём, но вместо свободы пришёл страх. Страх перед властью, страх друг перед другом. Люди забыли о своих мечтах о свободе. Ему казалось, что народ, сам того не осознавая, превратился в рабов. Главным стало выжить, накормить семью. Такого страшного года, как 1937, наверное, не было в казахской истории. «Страх управляет людьми», – подумал он.
Имам попил чаю, но голова не переставала болеть. Прочитал полуденный намаз.
– Алике, у нас гость, – раздался голос жены.
– Кто? – спросил он.
И в это время он увидел Ораза, своего друга детства, работавшего секретарём сельского совета. С Оразом они вместе выросли. Их отцы, Аден и Сулеймен, тоже были друзьями. Алимкул увидел взволнованный взгляд Ораза.
– Ассалам алейкум, – раздался голос гостя.
Тепло поздоровавшись, Алимкул спросил:
– Что случилось, Ореке?
– Алике, сегодня приезжали сотрудники НКВД из Узунагаша, интересовались тобой. Спрашивали, когда ты приехал и чем занимаешься. Они, конечно, знают, что ты провожаешь в последний путь наших земляков с чтением жаназы. Кто-то донёс твою проповедь на похоронах Нуртая, где ты сказал, что мы, казахи, должны быть,в первую очередь, правоверными мусульманами.
Сорокалетний Ораз выглядел значительно старше своих лет. В 1916 году его забрали на тыловые работы на фронт. В России он выучился русской грамоте и вот уже пять лет работает секретарём сельсовета. У него росло пять сыновей, супруга работала в колхозе, но достатка, как и у всех, в семье не было.
Алимкула поразил взгляд Ораза. Спокойный, мужественный, в нём вместе с тем чувствовалась и безысходность. Ему неожиданно пришла мысль, что и участь Ораза тоже предрешена и ему надо уходить. «Я зря решил, что все люди превратились в рабов, есть среди них и люди с человеческим достоинством, как мой Ораз», – нежно посмотрев на него, подумал он.
– Ореке, тебя никто не заметил, когда ты заходил к нам? – спросил он.
– Как-будто заметил твой сосед Конратбай, – ответил Ораз.
– Конратбай?! – вновь с волнением спросил он.
– Да, он, – сказал Ораз.
Конратбай был до революции приказчиком у богатого русского купца, теперь работал продавцом единственного магазина в селе.Жил он неплохо в прежние времена, процветал и сейчас. Люди утверждали, что именно он пишет доносы на своих земляков.
– Ореке, будь осторожен, тебе власть тоже не даст житья,– сказал Алимкул.
Что делать? Как и куда уходить? Эти вопросы постоянно волновали Алимкула. Вдруг он вспомнил своего друга – уйгура Кадыра из села Малое Аксу, что недалеко от китайской границы. Они подружились, работая на кирпичном заводе. У Кадыра и Алимкула судьбы были похожи. Кадыр был сыном волостного правителя, убитого в гражданскую войну. И он тоже скрывался в Алматы, работая на кирпичном заводе вместе с Алимкулом. Его тоже в любое время могли забрать. Кадыр знал дорогу в Кульджу, он неоднократно предлагал другу уйти вместе с ним в Китай. Алимкул понял, что другого пути у него нет. Эта единственная возможность выжить.
– Кымбат, – позвал жену Алимкул.
– Я здесь, Алике, – ответила она.
– Собирай вещи, бери самое необходимое. Мы уходим в Кульджу, Кадыр нам поможет.
***
Ночь. Дождь не останавливался, он начал переходить в мокрый снег. С ущелья дул холодный ветер, чувствовалось, что ночью будет сильный мороз.
Алимкул и Кымбат шли по дороге в сторону Алматы. «До утра доберёмся до Каскелена, а завтра вечером будем в Алматы, – думал Алимкул. – А дальше в Кульджу, вместе с Кадыром».
Алимкул в последний раз посмотрел в сторону родного села и ускорил шаг.
Пение подо льдом
Мальчик любил один ходить в горы. Мать не разрешала, он не хотел ее расстраивать, но все равно ходил. Ему нравилось идти по ущелью, часами слушать шум горной реки. Так и в этот раз он шел один. Стоял морозный январский день, река вдоль берега покрылась льдом. Он остановился и стал любоваться быстрым течением бурной реки. Вдруг он услышал удивительное пение птицы. Обычно шум реки заглушал пение, но в этот раз голос птицы раздавался чётко. Мальчик оглянулся: он не мог понять, откуда поёт птица, её не было видно. Мальчик ещё раз внимательно посмотрел вокруг: голос раздавался очень близко, и тогда он понял, что птица поёт из подо льда, на котором он стоит. Пела она азартно, громко, мелодично, лишь изредка слышался треск, песня была продолжительная. Это была счастливая, весёлая, а временами тоскливая песня о жизни и вечности. Мальчик забыл о том, что он замёрз, о маме, которая волнуется и ждёт его дома. Потрясённый красивым пением птицы, он стоял долго.
Наконец, птица закончила петь, вылетела из-подо льда, нырнула в холодную воду. И ему показалось, что она бегает по дну реки, собирая себе корм, затем вынырнула и вновь нырнула. Птица была крупнее воробья, но меньше скворца. У неё были длинные ножки, спинка ее была окрашена в тёмно-бурый цвет, а грудь - в белый. Он долго любовался птицей, пока она не улетела.
Мальчик, влюбленный в незнакомую птицу, вернулся домой. Раздался взволнованный голос матери: «Где ты был? Опять в горах?! Я же тебя просила, не ходи туда один». Мальчик молчал, и она заметила, что с сыном сегодня произошло что-то невероятное. Мать знала, что он потом ей все расскажет, а сейчас его лучше не беспокоить.
Ночью, перед сном, мальчик рассказал маме и отцу о своей встрече с птицей.
–Ты сегодня повстречался с обыкновенной оляпкой. Эта птица поет свои песни в середине зимы, - сказал отец.
…Мальчик вырос, давно ушло его детство, но каждый год он с нетерпением ждет холодный январь, чтобы услышать пение своей любимой птицы – оляпки.
|
