02.12.2007 07:36 Культура и спорт - Источник: nachnem.kz
Вольные заметы о новом переводе «Пути Абая» на русский язык
(Окончание. Начало в №44-46)
…До сих пор я сравнительно прочитал три первые главы «Пути Абая». Теперь попробую таким же образом прочесть весьма объемную первую главу второго тома.
«Абай жасы ынатын шаатай, тркі кітаптарымен атар…»
«На староузбекском и на тюрки, которые он знал прилично…»
Разве «жасы ынатын» - «прилично»?
«лі де ауырыра тиетін орыс тіліндегі кітаптар…»
«Но самым для него мучительным было чтение на русском языке, что давалось ему тяжело, несмотря на все его великие старания».
А ведь в оригинале сказано: «лі де ауырыра», то есть «все еще трудно давалось». Нет в оригинале ни «мучительное», ни «тяжело», ни «великие старания».
… Прощальная речь Кунанбая перед дорогой в Мекку переведена блестяще. Я внимательно (в который раз!) прочитал оригинал (мудрый Кунанбай высказал сокровенные слова) и дважды перевод. Все на месте. Все убедительно. Прекрасно переведена сцена прощальной беседы Кунанбая и Улжан. Мудро, исповедально, высокопечально говорят супруги. Но вкралась одна неточность.
«Уже давно эти мысли стали одолевать меня, мырза Кунанбай», - говорит в переводе Улжан. Не может она так сказать. Неприлично. Немыслимо. Не произнесет казашка имени мужа. Тем более Улжан. Тем более самого Кунанбая. Даже деверей казашка по имени не назовет. И имени свекра. Табу! Улжан даже почтительно «Кунеке» не скажет. Она называет его «мырзой».
И еще одна сомнительная форма. Переводчик приводит диалог. И в конце довольно часто добавляет: «Так сказал Абай», «так говорил Кунанбай, прощаясь с женой Улжан», «так сказала Улжан и надолго замолкла».
Это для непутевого читателя, что ли, который может перепутать, что сказал Абай, Кунанбай или Улжан?
…Стихи Абая «Жар етпес ара кілім не ылса да». Кто перевел? Сам Ким? Кажется, есть лучшие переводы этих поэтических строк.
- Уй, ахмак! – говорит мулла-татарин Габитхан Такежану.
В свою казахскую речь мулла часто вклинивает татарские слова. По-русски это своеобразие не передашь. Потому переводчик заставляет муллу слово «ама» произносить на русский лад – «дор-рак». Думаю, вполне уместно и контекстуально оправданно.
Поразительны пейзажи у Ауэзова. Вот абзац из первой главы второго тома:
«Біра жауын атайып, блт ттасты. Кн ай мезгілге жеткенін біліп болмайды. Батыс жаты жауын рсап, кн кзін толы жасыран. Енді ымырт таау сияты. Сам жамырай бастааны ма, жо батар кнні жауын блты арылы себездегені ме, йтеуір, батыс жата, ккжиек стінде сарыш мнар суле бар. Снер міт, зілер тірліктей, ждеп, талмаурап бара жатан соы суле. Аздан со ол да слдері азайып барып, бседей берді. Сарыш суле сргілт тартты. Таы бір сттен со кгірттеніп барып, араошыл ызыл реге кірді. Кгілдірленіп барып, мды, оыр аспанны тн мнарына жол берді».
Прелесть картина! Не менее красочно ее воссоздал переводчик:
«Однако дождь усиливался, тучи навалились ниже. Было трудно определить, то ли хмурый вечер сгустил тьму, то ли уже наступила ночь. И лишь по багровому зареву, различимому сквозь решето дождя на далекой западной стороне, можно было понять, что день еще не кончился. Оттуда летел последний луч надежды умирающего дня. Но вот и этот луч угас, и все вокруг пошло погружаться в темноту, наполненную, казалось, темно-багровым потусторонним свечением. В появившихся меж туч просветах небо налилось густой каменной синевой».
Пожалуй, если внимательно вглядеться, световая палитра в оригинале еще разнообразнее, еще богаче, но и данный русский текст весьма колоритен и насыщен.
…Читаю в переводе: «…светловолосая хозяйка, подоткнув подол красного сарафана…»
Выходит, у Бекея жена русская, что ли?
В оригинале читаю: «ызыл шыт кйлегін ышырына ыстыра, трікіреп алан а атын».
Вон как! Откуда «светловолосая»? Да еще в сарафане?
…Состояние Абая, услышавшего во сне песню Тогжан.
В оригинале сказано:
«Жрегі аттай тулады. Кілінде уаныш та бар. Біра самай шыып, осыны брі тс, сандыра ана болып, айыан саымдай жо боп кете ме деген орыныш та бар».
Переводчик передает это состояние немного по-своему.
«Пошли минуты, непонятные, темные, тревожные, то ли великая радость рвалась из груди, то ли одолевал черный страх – вновь оказаться перед пустотой и призрачностью светлых надежд».
Все подчеркнутые мною здесь слова отсутствуют в оригинале. Они понадобились переводчику для того, чтобы полнее и точнее передать нюансы оригинала.
[Пока я переписывал свои неохватные вольные заметы, народный писатель Казахстана, чуткий к художественному переводу Музафар Алимбаев, прочитав перевод первой книги, позвонил мне и поделился своими впечатлениями. Он тоже обратил внимание на некоторые «блошки». «Астау» переведено как «глиняная чаша» (стр. 169). Но у казахов «астау» вырубалась из цельного дерева. На стр. 197 у героини появилась «юбка». Какая юбка? Казашки носили длинные платья с оборками. На стр. 242 у чапана появились карманы. Где это видано? На стр. 360 об Абае сказано: «Большая голова с высоким белым лбом». Откуда «белый лоб»? Абая был темнолик, черняв. Так говорил мне Муз-ага.]
…Итак, я, сравнивая с оригиналом, в течение двух недель прочитал три первые главы первого тома, одну главу и эпилог второго тома «Пути Абая» и сделал немало выписок, посильно отмечая свои замечания – достоинства и блошки-изъяны.
Полагаю, что это вполне достаточно, чтобы здраво оценить качество перевода и в который раз убедиться в величии неподвластного времени эпопеи Мухтара Омархановича Ауэзова. На основании прочитанного я могу сделать следующие выводы, которые, надеюсь, аргументированы конкретными примерами в моих многостраничных записях.
1. Переводить следует оригинал, а не вышивать узоры «по мотивам» на свой салтык. Чувства чувствами, поэзия поэзией, а с текстом оригинала все-таки считаться надо.
2. При двустадийном переводе очень-очень многое зависит от добротного подстрочника. Если подстрочник «глина», то из него – особенно впотьмах – можно вылепить что угодно, и тогда оригинал не спасет даже трижды талантливый художественный обработчик или стилист-редактор.
3. Единственный критерий перевода – оригинал. Он – верный камертон. Переводчику, конечно, желательно знать язык, с которого он переводит. Иначе какой он пере-вод-чик? Скорее – обработчик, правщик, стилист, редактор, украшатель, имитатор и т.д. Я, например, ни за какие коврижки не смог бы переводить, скажем, с якутского или хакасского.
4. Переводы устаревают. Поэтому во всем мире помногу раз переводят время от времени заново «Гамлета», «Фауста», «Войну и мир», «Анну Каренину», «Евгения Онегина» и все великие произведения на разные языки.
5. Давно напрашивался новый перевод «Пути Абая». Говорили о том еще четверть века назад.
6. Прежний перевод «Пути Абая», осуществленный группой литераторов под общей редакцией Леонида Соболева, страдал множеством изъянов по всем параметрам художественности – по лексике, по стилю, синтаксису, по палитре красок, по эмоциональности, живости, по изобразительным средствам. Я это аргументированно проиллюстрировал в своих статьях еще в 80-х годах прошлого века.
7. Я обрадовался, когда, наконец, встал вопрос о новом переводе эпопеи, и эта роль выпала на долю Анатолия Кима. Я его знаю давно, знаком с его творчеством, высоко ценю его языковую, стилистическую мощь и художественный вкус и такт, убежденно считаю, что на сегодняшний день только он и может справиться с подобной грандиозной задачей – то есть заново достойно воспроизвести на русском языке бессмертное творение Мухтара Ауэзова.
8. Чтобы не быть голословным в своих утверждениях, я в своих пометах подробно останавливаюсь на наиболее характерных изъянах «старого» перевода – особенно в описаниях и передаче казахского диалогического речестроя.
9. Третий раздел моих заметок целиком посвящен анализу кимовского перевода, выявлению его особенностей, его кредо, направлений поисков, определению переводческого стиля, находок, а также сомнительных или спорных, на мой взгляд, моментов.
10. Подчеркиваю главную свою мысль: труд проделан огромный, емкий, достойный, и он заслуживает не просто куцей одобрительной оценки, достохвальных, высокопарных слов, а обстоятельного анализа большого отряда переводоведов – преподавателей, литературоведов, аспирантов, магистров, которые бы на серьезной конференции разобрали бы перевод Кима, что называется, по косточкам, по многим параметрам. Того, разумеется, стоит и оригинал, и перевод.
11. Особенно силен, художественно раскован Ан. Ким в описаниях, в психологической обрисовке героев, в воспроизведении мотивов, поступков, интриг, стычек. Тут он смело и уверенно вступает в творческое состязание с самим оригиналом, находит адекватные выражения, краски, эмоциональные аргументации, нюансы, искусно вплетает в русскую речь казахские реалии, попутно в контексте объясняя их. Переводчик с успехом преодолевает самые трудные для перевода места. Свои наблюдения я проиллюстрировал в данных заметках конкретными примерами, сопоставляя оригинал с переводом. Уверен: мои наблюдения и примеры умножат в будущем переводоведы – аналитики и критики.
12. Попались ли мне на глаза изъяны? Попадались. Разного рода «блошки», касающиеся сугубо казахских реалий, психологических особенностей в поведении героев, в обращении, диалогической речи, в описании животного мира (особенно лошадей). Я выписал ряд таких «блошек», которых желательно было бы устранить в последующих изданиях. Двуязычному читателю они, несомненно, бросаются в глаза. Ну, а «чисто» русскоязычный читатель, понятно, может, их и не заметить. Встречаются многословие, лишние пояснения, дополнения, разжевывания, необязательные украшения в передаче энергичного, напористого казахского речестроя.
13. Я рад, что принялся за столь громоздкое дело – сравнительное чтение оригинала, прежнего и нового переводов. Это было полезное для меня чтение. Я воочию убедился, что новый перевод состоялся, что его можно оценить как явление в культурной жизни, рад, что то, о необходимости чего я столько лет писал и говорил, наконец-то осуществилось. Анатолий Ким проделал колоссальную работу и тем самым заслужил благодарность широкой общественности, с достоинством и честью оправдав высокое доверие, осуществив благородную художническую миссию.
Поздравляю своих соотечественников, любителей словесности и Анатолия Андреевича Кима со столь достохвальным актом! |
