Главная | Регистрация | Вход
...
Поделиться
Меню сайта
Категории раздела
Наследие [59]
Биографии писателей
Наши современники [98]
Биографии писателей
Наши гости [3]
Литературная школа Алматы [2]
Наша библиотечка [37]
Соотечественники [60]
Виртуальный альманах. Черновик.
Журнал "Нива" [11]
Наше творчество [0]
Новые материалв
[05.03.2007][Проза]
Вовка (2)
[05.03.2007][Проза]
Тайна старинного портрета (0)
[05.03.2007][Проза]
Моя вторая половинка. (1)
[05.03.2007][Проза]
Индикатор любви (0)
[23.03.2007][Дайджест прессы. Казахстан.]
Дешифратор сигналов (0)
[23.03.2007][Дайджест прессы. Россия.]
ГОГОЛЬ, УКРАИНА И РОССИЯ (0)
[23.03.2007][Проза]
НЕ О ЛЮБВИ (0)
[04.04.2007][Дайджест прессы. Казахстан.]
Продолжение следует... (0)
[04.04.2007][Дайджест прессы. Казахстан.]
Карнавал в вихре красок (1)
[05.04.2007][Проза]
Мечтатель (0)
Вход на сайт
Поиск
Теги
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Друзья сайта

Академия сказочных наук

  • Театр.kz

  • /li>
  • Главная » Файлы » Наследие

    Дыхание жизни
    16.09.2007, 03:27

    Рахиля Аблакова

     С волнением и грустью взялась за эти строки воспоминаний. Хоронил Николая Ивановича Анова Союз писателей Казахстана. Много говорили о нем как о хорошем писателе, о его внимательном и сердечном отношении к молодым - начинающим в литературе, и что он за свою жизнь написал много хороших книг.

    Я слушала и думала: "А он ведь прежде всего и много лет был газетчиком-журналистом". Познакомилась я с Н.И.Ановым как с журналистом и пригласила в группу газетчиков Алма-атинской высшей партийной школы. Он согласился. С тех пор у меня хранятся мои записи его выступлений с воспоминаниями. Начал он с рабкоровской заметки в 1914 году в "Правде". В 1917 году "Правда" опубликовала первый его рассказ "Кормилец" и два стихотворения - "Наступление" и "Солдат".

    После Октябрьской революции в Питере стала выходить "Красная газета", в которой было опубликовано несколько ановских стихотворных фельетонов. Одну из газет он послал Демьяну Бедному. В мае 1918 года Анов едет в Башкирию, где редактирует "Известия Белебейского Совета рабочих и крестьянских депутатов".

    После чехословацкого мятежа, который захватил его в Башкирии, Анов уехал в Сибирь и колчаковщину пережил в Омске.

    В день прихода Красной Армии, когда за городом еще гремел ожесточенный бой, вместе с подполковником Георгием Ивановичем Петровым выпустил первый номер газеты "Известия Омского ревкома".

    Рассказывая о своих многочисленных переездах и встречах с журналистами тех лет, Николай Иванович непременно с благодарностью отмечал, как одаренные талантливые газетчики того времени обучали его тонкостям газетного дела. Он прошел большую школу, по его словам, в редакции "Советская Сибирь" у Лазаря Юрьевича Шмидта. Он работал в этой же газете вместе со Всеволодом Ивановым, который тогда был наборщиком. Но вскоре Всеволода Иванова Максим Горький вызвал в Питер.

    Николай Иванович отмечал, что связь у них не прекращалась, они вели оживленную переписку с большинством тогдашних газетчиков. Вспоминая о работе в газете "Советская Сибирь", Николай Иванович подробно рассказал о формах работы этой редакции: в вечерние часы коллективно обсуждали важнейшие вопросы - как усилить напористость и боевую настроенность газеты, выразительность формы подачи материала.

    Николай Иванович, почувствовав оживление слушателей, частенько приводил любопытные подробности. Вспомнил, например, как в 1920 году, подплывая к Усть-Каменогорску на однопалубном пароходике, услышал от местного жителя: "Вот сейчас мы из Семипалатинской губернии въехали в Томскую. В слободе, именуемой Пристанью, жили, "томские" люди, а в самом городе, что слился со слободой, - семипалатинские".

    Административная губернская граница проходила чуть ли не посередине города. Сейчас административная карта совсем иная, заметил он.

    В 1923 - 1925 гг. Анов работал в семипалатинской газете "Степная правда". Опытные журналисты Феоктистов и Модзалевский сумели привлечь к газете начинающих писателей и объединить в Семипалатинскую ассоциацию пролетарских писателей (САПП). Это содружество с начинающими литераторами оживило газету. При газете вышло несколько номеров журнала "Шахта" и повесть "Через ступени".

    Были и курьезные случаи, рассказывал Николай Иванович. "Степная правда", желая поправить свои финансовые дела, командировала Анова на Кулундинскую ярмарку (в степь 400 км от Семипалатинска), чтобы выпустить "Ярмарочный вестник". Печатался он на русском языке и сразу переводился на казахский. Акын Иса Байзаков выступал на ярмарке по этой газете с отличной импровизацией.

    Все это хорошо получалось, пока на ярмарку не приехали поэты и актеры, которые афишей оповестили: "На ярмарке состоятся выступления членов САПП". Результат был самый неожиданный - распространился слух: "на ярмарке сап" (это заразное заболевание лошадей). Не доехав до ярмарки, степняки повернули свои косяки обратно.

    Шло время. Менялись редакторы газет. "Наиболее интересным редактором, - отмечал Анов, - был в мое время Леонид Петрович Клевенский, с которым я переписываюсь".

    Взяв у Н.А.Анова адрес Клевенского, я написала ему письмо и попросила прислать для отделения журналистики АВПШ свои воспоминания о работе в Казахстане. Ждать пришлось недолго. Клевенский прислал письмо с подробным описанием живописной природы Семипалатинска и газеты "Степная правда".

    ***

    Из письма Л.Клевенского: "Старый Семипала- тинск. Ширь Иртыша. Улицы, порой обдуваемые песчаными метелями. Растительности мало. В центре - пышная безвкусица купеческих особняков, на окраине - мазанки бедноты. Дородность каменных церквей и лебединые шеи мечетей. Живописная пестрота базаров. Одним словом, в те далекие дни внешне Семипалатинск сохранял свой дореволюционный облик..."

    "...Но в жизнь города властно вторгалось новое. Рабочие шире расправляли плечи. Их отряды росли и мужали. В них все смелее вступали казахи - вчерашние кочевники. Ликвидировалась когда-то почти сплошная неграмотность среди кедеев. Росли тиражи газет и книг на национальном языке. Звучали сказы акынов о Камбаре-батыре, а юные поэты складывали песни о красном Иртыше. И последними призраками уходящего в небытие прошлого воспринимались расфранченные нэпманы за прилавками своих магазинов, рыночных палаток".

    "Редакция газеты "Степная правда", - пишет Клевенский, - знакомство теплое, душевное с коллективом редакции и типографии. Впечатление первое, не смытое годами: замечательные люди! Прекрасные работники, острословы в разговоре, весельчаки в часы отдыха..."

    Через несколько абзацев Леонид Петрович дает характеристику отдельным работникам: "Душой редакции и типографии был Николай Иванович Анов, шатен, с ироническим прищуром глаз, заразительным смехом и неиссякаемой работоспособностью. С поразительной быстротой его перо создавало очерки, статьи - всегда остро правдивые, насыщенные обобщенными фактами". Романтик и реалист, человек большого сердца. Запомнился его рассказ о голодном мальчике-беспризорнике и о нэпмане, так грубо лишившем мальчика маленькой радости - съесть украденную булку.

    Н.В.Феоктистов, знавший Анова по Семипалатинску, возглавил "Советскую степь" (бывшую "Степную правду"), которая размещалась в двух небольших комнатах. Одна служила кабинетом редактора, в другой за тремя столами занимались сотрудники. В аппарате никогда не было более пяти постоянных сотрудников, хотя газета выходила большим форматом. В то время Кзыл-Орда была, пожалуй, единственным городом в Советском Союзе, где на бирже труда не было ни одного безработного. В редакции не хватало работников, и ночным корректором работала (по совместительству) зубной врач, а ее муж (зубной техник) выполнял обязанности экспедитора.

    Условия распространения газеты во времена НЭПа, проблема подписки и особенно розничной продажи были довольно сложными. Читатель требовал в первую очередь занимательного "чтива". Единственный репортер газеты не успевал поставлять хронику городской жизни.

    Проработав чуть больше года, Анов переехал в Алма-Ату в газету "Джетысу". В ней работало два человека. Номер печатался за два дня до выхода в свет.

    "За свою жизнь, - улыбнулся Анов, - делал в газете все: был выпускающим, хроникером, очеркистом, театральным рецензентом, секретарем редакции. С чувством большого удовлетворения я вспоминаю свою работу в газетах, - и тут же заметил: - Иногда начинающие писатели жалуются: газета отнимает много времени, портит язык, тормозит творческий рост. С этим я не согласен. Именно в газете родились мои первые рассказы: "Награда", "Ядовитое жало", "Бессмертие", повесть "Глухомань" и пьесы: "Наследники", "Оренбургская старина" и другие".

    Услышав названия пьес, я вспомнила, как Николай Иванович попросил меня пойти с ним на просмотр кинофильма "Крылья песни", поставленного Казахфильмом на казахском языке.

    Встретились мы на улице Курмангазы. Он пришел с давним другом - академиком Мухамеджаном Каратаевым. Сидя между двумя маститыми мужами, по просьбе Анова, я перевела несколько диалогов и посмотрела на Каратаева. Мухамеджан удовлетворенно похлопал меня по плечу, а потом, после киносеанса, пригласил к нему, в Академию наук, переводчиком с казахского на русский. В фильме отражены наиболее яркие факты и события. И это не случайно. Анова звала всю жизнь дорога. Он был всегда в исканиях. И находки обращал в литературные образы.

    По моему "примеру" дочери тоже стали приглашать писателя на встречу с учащимися музыкальной и общеобразовательной школ. А Николай Иванович посмеивался: "Это мои читатели". И порой ученики получали даже книги с дарственными надписями. В том числе и мои девочки. Я и сейчас задумываюсь над его пожеланиями: "Милой Нелечке. Я верю, что ты будешь играть на фортепьяно лучше Ван Клиберна", а второй - "Милой Ирочке с пожеланиями быстрее стать доктором биологических наук". Что могу сказать? Николай Иванович точно угадал наклонности...

    Вспоминая о семейной дружбе, не могу умолчать о нашем сотрудничестве. Анов работал над повестью "Полуостров сокровищ" и позвонил мне, жалуясь, что не может получить из Сидоровска ответ на неоднократные запросы. "Вы же были в Заполярье? Может быть, кого-либо, что-либо знаете?" - взмолился он.

    Я прибежала к нему с готовым текстом телеграммы на адрес сидоровской школы - в пионерскую организацию. Не дольше как через 20 дней из сидоровской школы пришел от пионеров ответ со всеми данными на 10 вопросов Анова. Радости не было предела. На вышедшей из печати книге появилась авторская надпись: "Дорогой Рахиле Гиреевне с большой благодарностью за добрые советы, когда создавалась эта повесть. 28.IX.1965 г."

    Запомнилась мне особо теплая дружба Н.Анова с Ильясом Омаровым. Беседы о литературе, репертуаре театров республики. При мне министр культуры высоко оценил "Ак-мечеть" и "Крылья песни": "особенно хорошо удалось вам запечатлеть образы наших современников: Исы Байзакова, Амре Кашаубаева. Особенно дорого, что вы глубоко знаете культуру нашего народа". Эти мысли он высказывал не один раз.

    Они, Николай Иванович и Ильяс Омаров, заболели одновременно. Ильяс Омаров из Москвы прислал несколько теплых писем. Я читала у Анова письмо, присланное к юбилею - 75-летию. Вместе с теплыми словами сожаления, что Анов заболел, мне запомнились пожелания и надежды, что оптимизм должен преобладать над возрастом, судя по Вашим произведениям... память Ваша сработала резво и надеюсь: мы - Ваши современники - будем читать еще не одно Ваше творение".

    И подпись: "По-братски обнимаю Вас. С глубоким уважением Ильяс Омаров".

    Как-то Анов звонит мне из больницы: чтобы сохранить ногу, нужны пиявки, а их в алма-атинских аптеках нет.

    Набираю телефон верной подруги в Москве: достань, отправь с попутчиком в Алма-Ату пиявки и позвони мне, - кого, когда встречать. Из Москвы сообщили, когда и кого встречать, обрисовали мужчину, я узнала его издали... И, получив заветную бутылку, вечером прямиком в больницу. И действительно, нога была спасена. Кровожадные пиявки освободили кровеносным сосудам путь.

     Можно говорить об Н.Анове как о человеке необычайно скромном, до самозабвения трудолюбивом, что сочеталось с готовностью помочь всем, кто обращался к нему. И надо отметить: произведения Анова приучают мыслить, учитывая историчность, проникать в логику жизненных процессов, открывать "суть" людей.

    Мне посчастливилось в течение многих лет общаться с семьей Ановых. Это была настоящая семейная гармония. Правда, последний год жизни память его стала слабеть, и Николай Иванович страдал от этого недуга. Стоило мне переступить порог, как он с беспокойством жаловался: "Рахиля, что со мной происходит? Помню, что и как было 60 - 70 лет назад, а чем меня Юзефочка кормила утром - не помню".

    Еще раз проанализировав суть ановских произведений, утверждаюсь в выводе: многое из того, что было тогда рождено, не может, не должно умереть. Оно необходимо будущему поколению.

    Журнал «Простор»

    Категория: Наследие | Добавил: almaty-lit
    Просмотров: 2042 | Загрузок: 0 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
    [ Регистрация | Вход ]