– Христос воскрес!
Пасха. Колокольный звон над чистым деревенским утром с белыми занавесками и запахом крашеных яиц. Воскликнуть «Христос воскрес» сегодня означает примерно то же самое, что и поздороваться. Тянутся к церкви женщины, повязанные светлыми косынками. Всё это напоминает сюжеты старых пасхальных картинок, наполненных светлой благостью от Христова воскрешения, чуда Господня.
А церковь, вон она, через две улицы, слепит глаза единственным медным куполом. Здесь она одна, основанная в домике, где однажды поселился священник. Он воздвиг купол над выбеленными стенами, поставил новые ворота, и потянулся туда народ.
Юбка и косынка – одежда, надеваемая только для посещения церкви. И цокаю (юбка и туфли без каблуков!? Да разве можно!!) по разбитому временем и каблуками асфальту.
Места и средств для настоящей церкви, чтобы её и поставить, как положено, не нашлось. Особняком, на последнем перекрестке дорог, рядом с пустырем, где некогда был сеновал, а теперь все заросло бурьяном, стояла мечеть. Она была сделана в здании бывшего универмага, словно магазин был ориентирован на Мекку и Медину.
Но сегодня мечеть молчала, отгородившись от людей взрытой основой будущего минарета. А церковь звала людей перезвоном большого колокола, отливавшего на солнце настоящим золотом.
– Христос воскрес!
Ещё одна улица, на которой некогда стояли многоэтажки. И сейчас стоят, только покинутые хозяевами, с выбитыми окнами, сорванными дверями, разрушенными лестницами и перегородками. Под перестук ломиков рядом с пустынными подъездами растут аккуратные стопочки кирпичей. Ещё со времен отключения здесь центрального отопления, когда жильцы сорвались с насиженных мест в поисках лучшей доли, дома стали обиталищем местных пацанов.
Изредка сюда подъезжают грузовики. У них нет плана или расписания, приезжают они в любой день недели, поэтому мальчишки все время на страже.
– Эй, парень! – кричит водила, - Почем кирпич?
– Три за штуку, – солидно отвечает паренек, вытирая пот со лба. – Не торгуйся, смотри, кирпич как новый!
Никто и не думает торговаться – дешевле кирпича больше нет. А этот и вправду, как новый.
– Грузи! – командует водила. – Пять тысяч надо.
На какое-то время перестук стихает, и несколько мальчишек из какого-то потаенного уголка несут необходимый товар. Долго пересчитывают, укладывая, кирпичи, рассчитываясь, ищут сдачу. Грузовик уезжает, исчезая за поворотом.
И вдруг слышится:
– Рраз! – невообразимый грохот, столб пыли величиной в десятки метров. Довольно пыхтит маленький трактор. А когда воздух снова станет прозрачным, будет видно, что на месте бывшей пятиэтажки теперь лежит лишь груда кирпичей, да шпилями торчат остовы былой конструкции. А между ними сияет золотом церковный купол, восставший из пыли разрушенной империи, и уже, ничем не заглушаемый колокол возвещает о светлом празднике Христова воскресения. |
