Номинация: Еще раз про любовь
LA shybyntay
Лунный свет выполз из-за оконной рамы и тихо лег на полку. Резиновая девица вздохнула.
– Проблемы? – шевельнулся фаллоимитатор.
– Любви хочется, – вдруг всхлипнула она.
– Чего?! А-а, так это ж не проблема – купят тебя и...
– Дурак! У вас только одно на уме. А я может серьезно хочу, Настоящей Любви.
– Пхавда-пхавда, хобели они вхе, – прошамкала искусственная вагина, – Попольхуются и бхохят.
– Зачем же так сразу?! – вскинулся презерватив с усиками, – Зачем на всех-то переносить?
– Ой, обиделся, ой, умора! – затряслась каучуковая задница, – Тобой-то уж точно попользуются и бросят.
– А хоть бы и так, – надулся презерватив, – Зато я выполню свое предназначение в этой жизни! Без соплей...
– Кончайте философы, – включился вибратор, – Любовь и секс неразделимы.
– Верно, браток! – вскочил фаллоимитатор, – За так даже прыщ не вскочит – только по любви!
– Хрен моржовый тебе браток, – отрезал вибратор.
– Ой, скажите пожалуйста, член высшего общества!
– Да, заткнетесь вы или нет? – брякнул набор мазохиста, – И так тошно...
– Кому это там тошно? – колыхнулась задница, – Да, тебе от наших страданий только хорошо бывает, изверг.
– А знаете, уважаемые, – вдруг прошелестел порножурнал, – Я как-то заметил, что любовь это и есть страдания. Когда, так сказать, хочу, но не могу.
– Ох, пхавильно хухнальчик хаметил, – охнула вагина, – Любовь, она вхехда нехчахтная.
– Выведите прессу из зала! – ощетинил усики презерватив, – Вот она ваша свобода печати и нравов! Все, что ей надо – это страдания! Кровь и сперма! Хочу – не могу!
– Верно, презер! Это импотенция, а не любовь, – встал на его сторону фаллос.
– Сам ты презер. Я – Кондом!
– Ага, маркиз де ля... в этой, понимаете ли, жизни.
– А ты дубина! А ты... ты вагина! Встретитесь мне как-нибудь, я вам устрою... терракт! – презерватив сморщился и опал.
– А ведь я любил, друзья мои, – вдруг открылся порножурнал.
– Любил?!
– Он любил – ой, умора!
– Хто любил?! Похнуха любил?! Хохо любил?!
– Хо-хо! Что еще сочинит наша лживая пресса?!
– Верно, презер! Врет и не бледнеет, плюйбой наш...
– Кончай вакханалию! – вдруг взвизгнул вибратор, – Лучше послушайте... Может он и вправду... того... любил.
– А, кто она была, журнальчик? – распахнула глазки девица.
– Да, так одна... Я в типографии ее увидел. Красивая такая, обложка – супер... Но не это главное. Светлая она была какая-то, чудная и добрая. И имя... Лолита. Представляете... Ло-ли-та-а...
В наступившей тишине лунный свет сполз с девичьего бедра и исчез за оконной рамой.
|
